Другие времена. Михаил Кураев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Он же людей готовил, исподволь, деликатно, а когда подготовил, они сами, понимаете, сами и предложили идти через болото. Он нигде не выступает в роли хозяйственника. Он управляет душами людей. До сих пор этого многие не поняли. Как он руководит людьми, каким способом? Через духовное общение! Особенно важно духовное общение с ним в моменты их критического жизненного существования. Я хочу, чтобы было высокое искусство. Как Рафаэль говорил: «Я беру самую красивую женщину и изображаю ее, устраняя недостатки, ей свойственные».

      – Далеко кулику до Петрова дня, – негромко, но отчетливо произнесла Ольга Федоровна, казавшаяся до того безучастной, погруженной в себя, но все, оказывается, слышавшая.

      Не первый раз, конечно, крупный писатель сталкивался с такими недалекими, ограниченными людьми и всякий раз испытывал горестную досаду. Однако горечь эта имела и привкус сладостной мысли о том, что всякий очень большой художник непременно обречен на известного рода одиночество и, чем более любезен он народу, тем больше неприязни и зависти в виде нарочитого непонимания простых вещей он будет встречать со стороны своих коллег и тех критиков, что на иную славу, кроме геростратовой, рассчитывать не могут.

      Ложевников говорил, не торопясь, не повышая голоса, тем самым требуя полнейшей тишины. И было слышно в паузах, как шуршит вечное перо стенографистки по школьной тетрадке в линейку, предпочтительном материале для записей, используемом в Бюро съездовых стенографов.

      Живя и вращаясь в сферах сугубо партийных, Ложевников уже привык к хождению таких весомых и несомненных активов, как, например, «есть мнение!»

      Если бы Ложевникову директивные органы поручили отредактировать «Книгу Бытия», то можно с уверенностью сказать, что первыми ее словами в новой редакции стояло бы: «В начале было мнение».

      Магическое «есть мнение» это даже больше, чем факт, это та самая изначальная и по справедливости не для всех различимая идея, предшествующая бытию и творящая его. Раз уж «есть мнение», то оно непременно обретет плоть, станет поступком, событием, поворотом судьбы в ту или иную сторону.

      Было, например, мнение, что «Кукуев» – это «Мать» Горького на современном этапе развития.

      В перерыве Июньского пленума ЦК Михаил Андреевич Суслов лично, в присутствии оказавшихся радом Зимянина Михаила Васильевича и Рашидова Шарафа Рашидовича пожал автору руку и с доброй улыбкой, чуть поморщившей впалые щеки, произнес: «А ведь и вашего "Кукуева можно смело назвать "очень своевременной книгой!"»

      Вот почему Ложевников смотрел на всех так грустно и внушительно.

      После рафаэлевских «стансов» все сидели не то чтобы подавленными, но чувствовалась какая-то общая неловкость от участия в деле, оказавшемся вязким и липучим.

      – Это картина не о Главгазе, – грустно вразумлял ведущий писатель, уже ни на кого не глядя, как бы читая у себя в душе. – Тех, кто работает на трассе, мы наловчились СКАЧАТЬ