В зеркале Невы. Михаил Кураев

Чтение книги онлайн.

      – Стало быть, есть движение вверх и, хотим мы или не хотим, вниз. Так устроена жизнь.

      – Я тебя понимаю. – Игорь Иванович на секунду пожалел, что шоферы, бурно костерившие тупое начальство, не слышат их разговора.

      – Если есть движение вверх, а потом вниз, значит, есть и это место… – Шамиль изобразил рукой взлет и падение, и жест его был предельно понятен. – Мы говорим: вершина, вершина… Правильно, но стоит ли стремиться к вершине, если оттуда путь только вниз? Я не против вершины, – стараясь удержать разговор в лояльном русле, пояснил Шамиль. – Не подумай, что я против вершины… Я— за вершины.

      – Ты видишь выход? – Голос Игоря Ивановича был по-прежнему строг, но внимательное ухо непременно усмотрело бы промелькнувшую тень неуверенности.

      – Представь себе – да.

      – Что считать вершиной?

      – Вот именно! Я знал, что ты поймешь сразу. – Шамиль рассмеялся счастливым смехом, как смеются третьеклассники, решившие «нерешаемую» задачу. – Что считать вершиной? Для дерева – это одно, для солнца – это другое, а для человека?..

      – Ты хочешь сказать о детях? – обретя уверенность и глубоко подумав, спросил Игорь Иванович.

      – Нет. Если нет детей, разве жизнь человека уже бессмысленна и нет вершины? Человек состоит не из одних детей… Можно очень любить своих детей и под видом любви к детям быть большой сволочью…

      – То есть ты считаешь, что вершина расположена не здесь?

      – А я что говорю. Мы знакомы двенадцать лет, срок большой. Куда ты продвинулся за двенадцать лет в смысле вершины? Кровельщиком был? Или переехал два раза: один раз менялся и один раз по капремонту дом освобождали? Что ж, выходит, и смысла в твоей жизни нет? Так не бывает! Это неправильно. Я не знаю в Гатчине ни одного человека, кто бы о тебе худое слово сказал, а наших ты знаешь. Я не помню, чтобы ты кого взял и обидел; никто не видел, как твоя Анастасия Петровна плакала.

      – А когда Сталин умер? – напомнил Игорь Иванович.

      – Сбил ты меня своим Сталиным. Я нить потерял. – Шамиль приподнял кружку и пригляделся так, будто собирался увидеть в прозрачной золотистой жидкости рыбок. Ничего не увидел и отхлебнул. – Тогда почти все плакали, и ты здесь ни при чем. Куда, к какой вершине должен идти человек, если совесть у него чистая, если он подлости не делал, людей не стравливал, не мучил, не обижал?..

      – Это кто же тебе сказал? – осторожно спросил Игорь Иванович.

      Шамиль снова расхохотался и с удивлением взглянул на невозмутимую Нину, почему та не смеется.

      – Ты тоже никого не мучил, – сказал Игорь Иванович.

      – Ну, Махуза так не считает, – горько усмехнулся Шамиль, – а ты добро делал.

      – Кому? – встрепенулся Игорь Иванович, будто услышал о потерянном кошельке. «Добро» в русском языке слово двусмысленное, и одними и теми же буквами обозначаются как предметы, представляющие исключительно материальную ценность, которыми в одиночку Игорь Иванович не мог СКАЧАТЬ