Правек и другие времена. Ольга Токарчук

Чтение книги онлайн.

      – Это все мое, это мои земли и леса.

      Колоска обнажила в широкой улыбке свои белые зубы.

      – Все твое? Ты бедная, маленькая, убогая сука…

      Лицо Помещицы Попельской застыло.

      – Прочь, – произнесла она замороженным голосом.

      Колоска развернулась, и было слышно, как ее босые ступни шлепают по паркету.

      – Курва, – бросила ей Франиха, дворцовая уборщица, муж которой летом помешался на Колоске, и ударила девушку по лицу.

      Когда Колоска, пошатываясь, брела по гравию подъездной дороги, вдогонку ей свистели плотники на крыше. Тогда она задрала юбку и показала им голый зад.

      За парком приостановилась и на минуту призадумалась, куда идти дальше.

      Справа от нее были Ешкотли, слева – лес. Ее потянуло в лес. Как только она вошла в гущу деревьев, то почувствовала, что все пахнет иначе: сильнее и отчетливее. Она отправилась в сторону заброшенного дома на Выдымаче, где иногда ночевала. Дом этот был тем, что осталось от какого-то сгоревшего поселения, сейчас его обступал лес. Опухшие от тяжести и зноя ноги не чувствовали жестких шишек. Около реки Колоску пронзила первая, разлившаяся внутри, чужая для тела боль. Постепенно ее начала охватывать паника. «Я умру, сейчас я умру, потому что никого нет, кто мог бы мне помочь», – думала она с ужасом. Она остановилась посередине Черной и поняла, что не сделает дальше ни шагу. Холодная вода омывала ее ноги и низ живота. Из реки она увидела зайца, который тут же спрятался в папоротнике. Она позавидовала ему. Увидела рыбу, петляющую между корнями дерева. И позавидовала ей. Увидела ящерицу, которая заползла под камень. И тоже ей позавидовала. Снова почувствовала боль, на этот раз еще сильнее, еще страшнее. «Я умру, – подумала, – сейчас я просто умру. Начну рожать, и никто мне не поможет». Хотела прилечь в папоротниках у реки, потому что ей нужны были холод и темнота, но, вопреки требованиям тела, пошла дальше. Боль вернулась в третий раз, и Колоска уже знала, что ей осталось недолго.

      Полуразрушенный дом на Выдымаче состоял из четырех стен и кусочка крыши. Внутри был только щебень, поросший крапивой. Стоял смрад сырости. По стенам блуждали слепые слизни. Колоска рвала большие листья лопуха и выстилала ими лежанку. Боль возвращалась волнами, все более нетерпеливыми, а когда в какой-то момент стала невыносимой, Колоска поняла, что должна сделать что-нибудь – чтобы выпихнуть ее из себя, выбросить на крапиву и листья лопуха. Она стиснула челюсти и начала тужиться. «Боль выйдет там, откуда вошла», – подумала Колоска и села на землю. Подняла юбку. Не увидела ничего особенного: стенка живота, бедра. Тело по-прежнему было сомкнутым, закрытым в себе. Колоска пробовала заглянуть внутрь, в себя, но ей мешал живот. Дрожащими от боли руками она пыталась хотя бы нащупать место, откуда из нее должен выйти ребенок. Чувствовала кончиками пальцев набухшую вульву и жесткие паховые волоски, но ее промежность не воспринимала прикосновения пальцев. Колоска прикасалась к себе, словно к чему-то инородному, словно к СКАЧАТЬ