Полет внутрь. Григорий Вахлис

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ – зачем он учился на зубного? Но если ты не доучился, и у тебя нету на что доучиться, так делай то, что есть! Я зарабатывал до семи с половиной – это плохо? А он со своей взяли ссуду и купили хату – она уже забеременела, как будто нельзя было подождать, и он пока пошел работать на завод. А на заводе он не мог, потому что у него ноги. Что-то с венами, а там надо было стоять. И тогда мы с ним подумали – и я решил! Мы взяли ссуды… Они и мы. И открыли дискотеку в Кармиеле, я все посчитал, но не повезло – началась интифада, и были страшные долги… Так я временно уехал в Чехию, а они не выкрутились… Я им писал, что делать, но они же умные!

      Короче говоря, они в Канаде! Как раз выплатили все долги…

      Но зачем же тогда ехать в Канаду? Кому нужна эта Канада! Он мне недавно пожаловался по телефону, что дожил до шестидесяти двух и ничего не понимает в жизни. У кого не получается – те не понимают! Я это давно заметил…

      К себе

      Дверь захлопнулась. Тускло блеснул стеклянный глазок.

      У самого порога пустые бутылки, жестянка с намертво присохшим флейцем – ремонтик молодоженам!

      Краем мозга виделось: прихорашивается в ванной, вглядывается в сияющее лицо, подводит тушью глаза, переливается смуглоподвижным телом в серебряном стекле. Будь же счастлива, будь кто угодно, только живи!.. Хоть последней вокзальной шлюхой, только бы не в палате, не в рубашечке горошком синим…

      Жалеешь себя всегда в некоем образе живом: вазон с геранью засыхает на подоконнике, в общем, на шесть квартир, коридоре. А над ним, в стемневшем небе ржавый отблеск городских огней.

      Еще дверь на лестничную площадку. Потянул ручку, чуть с петель не сорвал. «Что, очумел?» – спросил себя и медленно, дрожащей рукой, распахнул. Затопотал по лестницам. Внизу дверь, последняя, грохнула за спиной, понеслось эхо по гулким этажам.

      С полутора лет воспитывали дедушка с бабушкой. Мать, красавцем-караимом безжалостно покинутая, всё искала в себе себя – желанную. Моряки, мичмана, средний комсостав, просто мужчины. Под танго аргентинское. Прости ее, Господь, у самого синего моря, где площадка-дощатка в такт погромыхивала… А во дворе, желтом и пыльном, некий (прости заодно и его) зазвал четырехлетнего ребенка в сарай, расстегнул штаны и показал неясный сине-лиловый кусок внутренностей… Темнота, запах пыли и тлена, и слышно, как за щелястой стеной мячом по асфальту кто-то стукает. И тут ворвалось солнце, а с ним полковник в отставке, в мыльной пене, с помазком в руке, в светло-зеленых кальсонах, нечеловеческий его вопль!

      Нескончаемые для успокоения (себя, не худореброго заморыша) расспросы, ужасом искореженные, неузнаваемо чужие лица.

      Не стало мира – один не-мир, непостижимого ужаса полный. Рассказала все это как-то раз мне – ни с того, ни с сего… Дедушка с бабушкой восстановились: нитроглицерином, валидолом, валокордином… Спасло их время – лучшее лекарство. Не их в сарай зазвали. Да ничего ведь и не было! Бог не допустил?

      Во СКАЧАТЬ