Психотерапевтические беседы в эпоху пандемии. Борис Островский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Не очень.

      – Ну, хорошо… Вот другое сравнение. Существуют разные часы – песочные, механические, электрические. Механизмы часов различны, но все они отсчитывают время. Поэтому их можно сравнивать. Работа мозга складывается из множеств функций. Одна из них, как учил Ленин, отражательная, и здесь правомерно сравнение с зеркалом. Причем зеркала в «черном ящике» кривые. Обязательно кривые! Вот представьте обычное прямое зеркало. Вы видите в нем отражение объекта таким, каков он в действительности. При этом отражение не несет новой информации. Но тот же объект, отраженный в кривом зеркале, будет выглядеть иначе, соответственно, мы увидим нечто иное, новое. В этом, очевидно, и состоит принципиальное различие отражающей способности мозга человека и мозга животного. Мозг животного не генерирует мысль, ибо в «черном ящике» животного прямые зеркала. Кривизна же сознания – признак сугубо человеческий. В головах людей окружающая действительность отражается несколько искаженно, соответственно коэффициенту кривизны сознания. Благодаря этой кривизне человеческая психика не только отражает, но и некоторым образом преломляет окружающую действительность. Возможно, эта преломляющая особенность и рождает мысль…

      – Что ж… – задумчиво произнес учитель, – Кривизна сознания, говоришь? Красивая метафора…

* * *

      Летом 1964 года я окончил второй курс института и держал экзамен по марксистской философии. Я впервые увидел Наримана Меджидовича при галстуке, восседающим за длинным столом как-то скованно и торжественно. Учитель выставил мне «неуд». Забирая зачетку, я спросил, почему «неуд».

      – Потому, – многозначительно ответил тот. – Вы идеалист. Когда-нибудь вы свернете себе шею.

      Сказано было голосом строгим, в присутствии членов государственной экзаменационной комиссии. У меня потемнело в глазах…

      Летом 1964 года Нариман Меджидович занимал должность старшего преподавателя кафедры философии. Кем бы он был не сто, а несколько сотен лет назад? Когда туман рассеялся, я увидел сквозь толщу времени, как черный пиджак обратился в судейскую мантию, а черный венчик волос – в магистерскую шапочку. Я увидел, как со знакомого лица выстреливает в меня жесткий инквизиторский взгляд. Несколько сотен лет назад – о, времена, о, нравы! – один такой взгляд отправлял на костер людей с диаметрально противоположными убеждениями.

      Взгляд был косой. Нариман Меджидович, положив голову на плечо, сильно косил левым глазом. Здесь только я осознал, что это свойство косить, по существу, сводит на нет коэффициент кривизны сознания. Мой учитель желал видеть объективную реальность такой, какова она вне сознания, будучи уверенным: что криво, то плохо. Понимает ли он, что подобное стремление к «норме» приближает его к животному видению мира? Возможно, не понимает. А вдруг понимает?

      7. Лосса в зазеркалье

      Заглянуть в сказку непросто. Нужна особая настройка зрения, не прямая фиксация, а как бы насквозь. Вот!.. Вот она, девушка с развевающимися СКАЧАТЬ