Молитва на ржаном поле. Валентин Логунов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ двоюродного брата, сына дяди Егора, переростка, года на два старше меня, устойчивого двоечника. Он не давал проходу, бегал на переменах вокруг меня, передразнивал. Видимо, это приметила классная руководительница, рассудила, что новичок может оказаться в отчуждении, и попросила авторитетного паренька взять меня под свое крылышко. И мне стало к кому приткнуться. Паренька того звали Валерой Жариковым. Но в школе его почему-то называли Валентином, а меня Валерием. В общем, все перепуталось в небесной канцелярии: сначала побыл я Леонидом, затем Валентином, а после – Валерием.

      Родители у Валеры-Валентина работали в управлении комбината: отец, Василий Назарович, начальником отдела труда и заработной платы, мать, кажется, в бухгалтерии. Валера был младшим сыном. Старшие – брат Володя и сестра Люба – погодки, учились в той же школе, только двумя классами старше. Я стал часто бывать в гостях у друга. Обстановка в их квартире резко отличалась от нашей, убогой. У них были кресла, большой диван, не табуретки, а стулья. А затем купили и пианино, и все трое стали обучаться игре на нем: два или три дня в неделю приходила учительница музыки. Я иногда оказывался у них во время занятий и, устроившись в сторонке, жадно прислушивался к пианистке, но вскоре получил строгое указание матери Валеры не приходить во время музыкальных уроков и не мешать занятиям.

      В школе Заводского запомнился директор, и запомнился-то больше зрительно. Это был тоже тамбовский мужичок, невысокого роста, с густыми бровями, который в отличие от меня так и не сумел усвоить забайкальский говор. Вел он у нас историю, материал диктовал, заставляя записывать, что говорил, в тетрадь:

      – Логунов, чаво не пишешь?

      – Чернил нет.

      – Кунай у суседа.

      В этой школе я окончил шестой, седьмой и восьмой классы, а в девятый, в сентябре, принарядившись, пошли в новую, кирпичную, трехэтажную красавицу. Построили ее в самом конце поселка на пустыре, на котором мы сделали первые посадки тополей и акации. Впоследствии школьный парк превратился в зеленую рощу, где назначали свидания. Я сам однажды, вернувшись из армии с Сахалина, охмурял там девушку. Увы, безуспешно. К сожалению, в 90-е годы парк погиб: к поверхности близко подошли грунтовые воды, корни вымерзли и сгнили. В последний раз я видел на месте нашего парка камень и песок, пробивающиеся сквозь них пучки травы. Лунный пейзаж!

      Вообще Даурская степь отторгает деревья, а там, где они все же растут (как правило, благодаря человеку), их вид можно было бы сравнить как калеку с нормальным человеком. Тот же тополь, достигающий в Европе огромной высоты и толщины, а здесь не поднимется выше пяти метров, ствол у него искривленный, листья мельче, чем у европейского собрата. Акация – кустарник, правда, обильно цветущий и плодоносящий. Осенью дети срывают стручки, аккуратно извлекают горошинки и умудряются извлекать из пустых стручков пронзительные звуки. В огородах с унавоженной землей растут яблоньки-дички с красными плодами размером с бруснику. Еще плодоносят ранетки размером в среднюю СКАЧАТЬ