В начале было детство. Елена Макарова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Был ком – надавили пальцем – получилась вмятина. С другой стороны отщипнули – получился как бы след от пальцев. Страсть к переменам, к метаморфозам – вот что ими движет, а вовсе не создание картины или скульптуры.

      На вопрос родителей «Что ты нарисовал (слепил)?» отвечают не задумываясь. С ходу включаются в другую, словесную игру. И свято верят: здесь огурец летает, крылатый, а тут машина в гараже. Еще интереснее рисовать так, чтобы бумага продырявилась, а потом смотреть в дырку, как в бинокль.

      Дочь моих знакомых никого не пускает в свою комнату: там на полу – город. Где же он? Никакого города нет. Но стоит сделать шаг – голос предупреждает: вы что, не видите, тут же трамвай стоит! Родители девочки обеспокоены состоянием ее психики. Но с этим, насколько я понимаю, у нее все в порядке. Беда девочки в другом – у нее незаурядное воображение. А у ее родителей – уже заурядное. Не находя понимания в семье (ее держат за первостатейную лгунишку – «стоит напомнить про детский сад, у нее сразу и живот болит, и нога ноет, и в голове колет»), девочка затворилась в своем «городе» со своими предметами, кстати, не только воображаемыми – у нее много кукол, и с ними она прекрасно ладит, вдобавок изобрела язык, понятный только в ее «городе». Устному языку соответствует и письменный – он у нее тоже разработан, она обучает ему кукол.

      Мышление детей метафорично. По определению М. В. Ломоносова, метафора – это «сближение далековатых идей». Дети без усилий сопрягают «далековатые идеи». Именно поэтому они с раннего возраста сочиняют стихи, песни, дома, дворцы, города и планеты. Сочинительство – их стихия. В нем рождаются образные модели мироздания.

      Копая ямы, возводя дворцы на песке, укладывая кукол спать, дети постигают азы мироустройства. «Домики», которые нам, взрослым, так надоедает разбирать, – первая попытка моделирования пространства.

      Получается, детям необходимо и то, и это, и пятое, и десятое. Как же, при нашей занятости, организовать такую среду, где разовьется и воображение, и мышление, и умение реализовывать «творческость» в реальных формах?

      Парадокс в том, что детям от нас почти ничего не нужно.

      «Можно я здесь порисую?» – спрашивает ребенок, а мы ему отвечаем: «Нет! У тебя есть свой стол, в столовой едят, а не рисуют!» Мы городим заборы из запретов: этого не брать, к этому строго-настрого не прикасаться и т. п.

      Даже наши вопросы начинаются с «не» и «нет»: «У вас нет того-то и того-то?», «Не знаете, как пройти туда-то?», «Не подскажете, который час?» Мы как бы заранее предполагаем, что нужного предмета нет, что на вопрос нам не ответят.

      Жизнь опасна, и мы предостерегаем: «Не прислоняться!», «Не трогать ручку крана!», «Не облокачиваться на поручни!», «Не ставить вещи на ступеньки!», «Не влезай – убьет!»

      Зато один мой знакомый утверждает, что есть на свете такая страна, где на всех углах написано: «Гуляйте на здоровье!», «ЗДЕСЬ МОЖНО ВСЕ!». Шутит, наверное.

      Всему свое время

СКАЧАТЬ