Педагогическое наследие Калабалиных. Книга 3. А.С. Калабалин. Л. В. Мардахаев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Наказание – форма наивысшего педагогического мастерства. Оно может выражаться в разных формах. Мы наказываем за недостатки, пороки. Я его люблю, но наказываю. В семье есть режим. Полномочия каждого расписали, и вдруг эти полномочия не выполняются. Конечно, надо реагировать. Любое дело, которое мы внедряем, нужно контролировать.

      Наказание – это гражданская позиция. Я не позволю ребенку быть хуже, важно, чтобы он это понимал. Я его наказываю не за то, что он съел конфету, а за то, что он совершил плохой поступок. Наказание должно быть ясным и конкретным. Ребенок должен знать и понимать это. Наказание должно быть не оскорбительным и не унизительным.

      Совершили трое проступок, двоих наказал, а третьего отпустил. Он ходил вокруг моего кабинета часа три. Я говорю:

      – Что ты хочешь?

      – Почему меня не наказали? Чем я хуже них?

      Необходимо знать, какое влияние на него будет действенным. Какова сила твоего отношения к нему. Чем дольше говоришь с ребенком, не прибегая к его наказанию, тем больше он мучается. Когда меня спрашивают, какими методами ты достиг того, что тот стал таким-то и тем-то, я им отвечаю, за давностью времени за то, что я делал, сегодня меня правозащитники не накажут и не снимут с работы. А он молит Бога и говорит мне спасибо, приводит своих детей, чтобы я посмотрел на них и дал им оценку, просит благословить их на свадьбу.

      Как воспитывали в семье Калабалиных5

      — Каковы ваши первые детские воспоминания?

      — Мои родители всегда жили на территории колонии, в которой работали. И все её воспитанники чувствовали себя детьми Калабалина: жили открыто, прозрачно, одной семьей. И мои детские воспоминания – это не мама, не папа, а в первую очередь группа ребят. На ранних фотографиях я всегда среди воспитанников.

      Отца по-настоящему увидел в пять лет. В 1941 году, мне шёл тогда третий год, он ушел добровольцем на фронт. Спецдетдом в Сокольниках, который отец принял незадолго до этого, пришлось эвакуировать. Мама стала его директором. В теплушках привезла сотню ребят и троих своих детей – у меня две сестры, Леночка и Галочка, – в Катав-Ивановск Челябинской области.

      Там моим главным впечатлением стала рабочая лошадка Карнаушка. Я её сильно полюбил. И вдруг – лошадки не видно. А на обед дали очень вкусные котлеты. Кто-то сказал – это из Карнаушки. Это было первое настоящее горе…

      А папа… Я его очень ждал и всегда говорил:

      – Вот папа приедет и Гитлера в клетке привезет.

      Он вернулся в 1944-м, был ранен, хромал. Хорошо запомнил своё ощущение – я никак не мог понять, что этот незнакомый человек и есть отец. И у нас с ним произошло столкновение. Мое святое место была мамина кровать. В нашей комнате жило много народу: сестры, тетя Варя, усыновленный воспитанник Паша, жена другого воспитанника, еще воспитанник – полный муравейник. И в этом хаосе у меня было местечко на маминой кровати, которое я ей СКАЧАТЬ