Сингомэйкеры. Юрий Никитин

Чтение книги онлайн.

      – Верно, – поддержал Цибульский, – расселить, чтобы и мыслей подобных не было! А женщина на соседней постели – это кайф. Можете трахаться – это нормально, можете сохранять супружескую верность: то и другое – хорошо, естественно.

      Глеб Модестович быстро набрасывал что-то в блокноте, вскидывал обезьянью мордочку, всматривался в наши лица, будто рисует шаржи, но я скосил глаза и увидел множество мельчайших закорючек тайного языка стенографии.

      Только Орест Димыч помалкивал, но я уже в каком-то прозрении видел по его лицу, что перед его мысленным взором все центральные города Европы и Штатов, митинги на улицах и столкновения демонстрантов с противоположными лозунгами, радостный всплеск оживления в СМИ, новые темы и даже рубрики в телепередачах, дебаты в правительствах, разноречивые требования общества…

      Глава 10

      Предложения, идеи и пожелания я сдавал Глебу Модестовичу. Сотрудники все те же, новых не прибавилось, так что всех уже знаю как облупленных и только теперь заметил, что очень давно не видел Эдуарда Кронберга.

      Тихонько во время обеда в кафе спросил у Глеба Модестовича, не заболел ли Кронберг, это тот, который принимал меня на работу. Арнольд Арнольдович и Жуков переглянулись, а прямодушный Тарасюк сказал грубо:

      – Что тебе до Кронберга? Живи, работай.

      – Да я просто так… – пробормотал я. – Интересно.

      – Он здесь вряд ли появится, – сказал Тарасюк. – Глеб, передай, пожалуйста, аджику… Спасибо!

      Я смотрел, как он щедро поливает красной пастой бифштекс, лицо спокойное, но чем-то предупреждающее, что про Кронберга говорить не стоит.

      Глеб Модестович взглянул на меня с пониманием в добрых глазах, помялся, не зная, что сказать, повернулся к Жукову.

      – Володенька, вы пойдете на выборы?

      Жуков так удивился, что выронил бутерброд и едва поймал его над чашкой чая, но половина красной икры все равно обрушилась в горячий напиток.

      – Черт, – сказал он со злостью, – ну что вы каркаете такие глупости? Любой политический режим – это парламент шлюх, не так ли? Только при демократии шлюхи – сам народ. А у меня к шлюхам никогда не было почтения, и я никогда не ставил между собой и шлюхами знак равенства. Да, бывало, пользовался, чего греха таить, но я и туалетом пользуюсь.

      – Фи, – сказал Арнольд Арнольдович с достоинством.

      – Вот именно фи, – рыкнул Жуков сердито. – Нашел о чем спрашивать! За столом.

      – Так ведь все телеканалы забиты этой подготовкой к выборам, – сказал Глеб Модестович, оправдываясь. – Такие дебаты, такие страсти! Хотя вы правы, ничего не изменится, кого бы ни выбрали.

      Арнольд Арнольдович вежливо хохотнул:

      – Выборы проводятся только для того, чтобы узнать, чей предвыборный прогноз оказался точнее. Этот тот же ипподром, на который вы хаживаете…

      – Это было в молодости, – огрызнулся Жуков. – Очень далекой.

      – А для недо… как вы их там, СКАЧАТЬ