Сингомэйкеры. Юрий Никитин

Чтение книги онлайн.

      Когда я вышел, она посмотрела на мои ладони с сомнением, но промолчала, что не слышала плеска воды из-под крана. Я потащился за нею, стараясь рассматривать ее ладную фигуру понезаметнее. Дело не в подсматривающих телекамерах, просто, если вдруг оглянется, самому будет не по себе, хотя мой взгляд вообще-то можно рассматривать как комплимент. Очень откровенный комплимент, а живем мы во все более открытом мире.

      – Эмма, – сказал я неуклюже, – если можно, то Евгений Валентинович – это как-то парадно слишком. Вы же не моя студентка.

      Она оглянулась через плечо, глаза широко распахнуты в удивлении:

      – А как?

      – Ну… можно Евгений.

      Она ахнула:

      – Как можно! Вы ж профессор!

      – Я доктор наук, – ответил я, защищаясь, – но не профессор! Первое – это звание, а второе – должность. Ее получить куда труднее, так как докторство – это звук, а профессура – высокий оклад, власть, влияние, рычаги… Так что я никогда не был профессором. И вряд ли меня бы туда пустили.

      Похоже, она чувствует, что мой взгляд устремлен на ее ноги: идет, как манекенщица по подиуму, спина ровная и даже чуть откинута назад, это чтоб те, кто впереди, хорошо рассмотрели ее красиво очерченную грудь. А я, топая сзади, все не отрывал взгляда от неимоверно длинных для ее роста ног, вот всегда засматриваемся на подобные, наш мужской пунктик, тяга к таким ногам чисто инстинктивная, сами не понимаем, почему длинные так ценятся, вот сколько анекдотов про них, однако я привык до всего докапываться, а здесь решение на виду: при длинных ногах женская задница сама поднимается к нашим ладоням, а пальцы начинают дергаться от жажды ухватить эти ягодицы, что прямо просятся в руки. А короткие ноги, опуская женский зад всего на три-пять сантиметров, ухитряются почти начисто загасить инстинкт хватания и совокупления! Этот рефлекс образовался, видимо, еще в лемурье-обезьяньем прошлом, когда наши четвероногие предки еще не понимали, что самочку вообще-то можно приподнять…

      Я догнал, пошли рядом, я косился на ее высокую грудь, разрез блузки как раз позволяет увидеть верхние края розовых кружочков, а когда ткань оттопыривается при движении, то даже сами кончики, как будто твердеющие под моим взглядом.

      На повороте я едва не ударился об угол, засмотревшись. Эмма сделала вид, что не заметила, хотя губы дрогнули в очень даже довольной усмешке. Охранник скользнул по нас равнодушным взглядом и снова повернулся к экрану. Что там, я не видел, но, судя по едва слышным звукам, идет в слэшере.

      Чистый влажный воздух ударил в лицо, мокрый тротуар блестит, в лужах отражается умытое солнце. Автомобили просто сияют, как молодые жуки-бронзовки, что только что выбрались из коконов. Обходя лужи, Эмма подвела меня к элегантному «Форду». Я ухитрился забежать вперед и открыть перед нею дверь. Выглядело несколько комично, так как открывать пришлось левую. Эмма села за руль, я поскорее обогнул машину и торопливо залез в кресло справа.

      Она сказала строго:

      – Пристегнитесь. Правила ужесточили.

      – Да, мы уже почти Европа, – согласился я и защелкнул ремень безопасности, что среди настоящих СКАЧАТЬ