смотрели на них скептически. И так случилось, только они прибыли для прохождения службы в крепость, как в сентябре немецкие части оказались у ее стен. И чему удивляться, если до границы с Пруссией всего двадцать три километра, полдня неспешного хода. Сорок пехотных батальонов встали перед крепостью, не особенно утруждая себя атаками в первые дни, полагали, при виде такой мощи гарнизон сдастся без боя, как это случилось с другими, более укрепленными крепостями. Немецкое командование не знали, что крепость охраняет всего лишь Новгород-Северский полк, солдат которых не хватает на защиту всех фортов, хотя для противника это обстоятельство роли не играло. Каким бы оснащенным и укрепленным не был гарнизон, никто еще не устоял перед мощью немецкого оружия. Немцы в первые же дни сумели оттеснить первый рубеж обороны, что позволило подкатить к стенам крепости артиллерию на расстояние выстрела. Постреляв больше для острастки, нежели с целью серьезной артподготовки, немцы пошли на штурм. Хотя того обстрела хватило, чтобы разрушить надворные постройки, пробить стену крепостной церкви, погибло много солдат. Немцы не желали больших разрушений. Полагая, крепость им и так достанется, пусть в ней останется побольше целых зданий и фортов. И неожиданно встретили такое яростное сопротивление русских солдат и ответный огонь батарей, что вынуждены были остановиться. И еще больше немецкое командование опешило от наглости русских, когда на следующий день они провели две фланговые контратаки, заставили немцев отступить и отвести свою артиллерию в тыл. Комендант крепости генерал-лейтенант Шульман напутствовал защитников крепости перед контратакой: «Братцы, за нашей спиной Белосток. Если нас вышибут, для них откроется прямой путь на Гродно, Минск, а там и до Санкт-Петербурга рукой подать. Мы не должны допустить этого. С Богом, герои!» Вот здесь и проявили свое мужество молодые подпоручики, они шли в атаку в полный рост впереди своих солдат, вахмистр Сенькин вынужден был перед окопами немцев толкнуть подпоручика Котлинского, да так, что тот скатился в воронку.
– Звиняйте, ваше благородие, – прогудел над ухом вахмистр. – Нечаянно получилось, споткнулся я. Котлинский ничего не ответил, выполз на край воронки, посмотрел на передний край. Немцы беспорядочно отступали. С крепости дали сигнал отбоя атаки. И только в крепости подпоручик встретил выпачканного в грязи подпоручика Стржеминского, сначала не узнал, тот блеснул белыми зубами в улыбке, проговорил с радостным воплем, еще не отошедший от боя:
– Во всыпали им, а?! Будут знать, сволочи!
Весь перепачканный в болотистой жиже Котлинский обнял товарища.
– Хорошо что жив и не ранен, – похлопал он по спине сослуживца.
Так сразу же, через месяц после прибытия в крепость, подпоручики получили боевое крещение.
– Доложите, сколько убитых и раненных, – велел он прапорщику своей роты. Тот козырнул, через некоторое время появился, доложил: «Убитых по всей линии атаки
СКАЧАТЬ
