Кремлёвцы. Николай Фёдорович Шахмагонов

Чтение книги онлайн.

      Словом, прошли недавние суворовцы мимо сверхсрочника с полным к нему равнодушием, и вдруг:

      – Товарищи курсанты, ко мне.

      Это ещё что такое? Куда ж это «к нему»? Спятил что ли макаронник? Так, скорее всего, подумали парни, лишь недавно расставшиеся с алыми лампасами на брюках.

      – Товарищи курсанты, стой!

      Более грозный окрик заставил повиноваться. Один из новых приятелей Константинова, Павел Гончаров, процедил известную прибаутку, касающуюся сверхсрочников: «Эй, вы трое – оба ко мне!»

      – Что вы там бубните, курсант. На гауптвахту захотели?

      Николай и его приятели, с некоторым удивлением рассматривая странного, по их мнению, макаронника, всё-таки остановились.

      – Построиться в одну шеренгу.

      Никто не шевельнулся. Остановились в нескольких шагах и продолжали выражать всем своим видом явное недоумение, граничащее с презрением.

      – Вот вы, курсант, – обратился сверхсрочник к одному из ребят, видя, что его команда игнорируется. – Как ваша фамилия?

      – Гончаров.

      – Курсант Гончаров, а не Гончаров, – резко поправил сверхсрочник. – Постройте курсантов в одну шеренгу.

      – Простите, с какой стати. Кто вы такой? – спросил Павел, не желая выполнять распоряжение.

      Знали или не знали вчерашние суворовцы положение устава о начальниках по воинскому званию, но в действительности, начальником по воинскому званию мог быть для рядового и сержантского состава только офицер. Ну а что касается сверхсрочника, то его, конечно, положено было приветствовать при встрече, как старшего по званию, нельзя было и грубить опять же как старшему по званию, но вот выполнять распоряжения? Нужно заметить, что встретившийся на улице сверхсрочник, никаких распоряжений и не мог отдавать.

      А здесь, в училище? Кто же этот тип, что прицепился к курсантам?

      – Я комендант училища старшина Любимов! – представился сверхсрочник.

      Любимов действовал по всем правилам. При малейшем намёке на неповиновение необходимо сразу разделить неповинующихся, выделяя так называемого зачинщика. Это прекрасно знали те офицеры и сверхсрочнослужащие, которым не хватало своего собственного командирского авторитета, и которым приходилось брать этот авторитет взаймы у положений устава.

      «Н-да, попали в переплёт, – подумал Константинов. – Что ещё за комендант? Лучше всё-таки не доводить дело до серьёзных разборов».

      Он тронул Гончарова за рукав гимнастёрки и шепнул:

      – Командуй. Лучше построй, а то, чувствую, как бы всё не обернулось худо.

      Гончаров шагнул в сторону, встал так, чтобы строй мог расположиться слева от него, как и полагалось по строевому уставу. Скомандовал:

      – В одну шеренгу, становись!

      Да так, что сам старшина Любимов вздрогнул, удивлённый столь громовым командирским голосом. СКАЧАТЬ