Петербург. Стихотворения. Андрей Белый

Чтение книги онлайн.

      И конвертики разрывались: за конвертом конверт; обыкновенный, почтовый – марка наклеена косо, неразборчивый почерк.

      – «Мм… Так-с, так-с, так-с: очень хорошо-с…»

      И конверт был бережно спрятан.

      – «Мм… Просьба…»

      – «Просьба и просьба…»

      Конверты разрывались небрежно; это – со временем, потом: как-нибудь…

      Конверт из массивной серой бумаги – запечатанный, с вензелем, без марки и с печатью на сургуче.

      – «Мм… Граф Дубльве… Что такое?.. Просит принять в Учреждении… Личное дело…»

      – «Ммм… Ага!..»

      Граф Дубльве, начальник девятого департамента, был противник сенатора и враг хуторского хозяйства.

      Далее… Бледно-розовый, миниатюрный конвертик; рука сенатора дрогнула; он узнал этот почерк – почерк Анны Петровны; он разглядывал испанскую марку, но конверта не распечатал:

      – «Мм… деньги…»

      – «Деньги были же посланы?»

      – «Деньги посланы будут!!.»

      – «Гм… Записать…»

      Аполлон Аполлонович, думая, что достал карандашик, вытащил из жилета костяную щеточку для ногтей и ею же собирался сделать пометку «отослать обратно по адресу», как…

      – «?..»

      – «Поданы-с…»

      Аполлон Аполлонович поднял лысую голову и прошел вон из комнаты.

      …………………………………………..

      На стенах висели картины, отливая масляным лоском; и с трудом через лоск можно было увидеть француженок, напоминавших гречанок, в узких туниках былых времен Директории и в высочайших прическах.

      Над роялем висела уменьшенная копия с картины Давида «Distribution des aigles par Napoléon premier». Картина изображала великого Императора в венке и горностайной порфире; к пернатому собранию маршалов простирал свою руку Император Наполеон; другая рука зажимала жезл металлический; на верхушку жезла сел тяжелый орел.

      Холодно было великолепье гостиной от полного отсутствия ковриков: блистали паркеты; если бы солнце на миг осветило их, то глаза бы невольно зажмурились. Холодно было гостеприимство гостиной.

      Но сенатором Аблеуховым оно возводилось в принцип.

      Оно запечатлевалось: в хозяине, в статуях, в слугах, даже в тигровом темном бульдоге, проживающем где-то близ кухни; в этом доме конфузились все, уступая место паркету, картинам и статуям, улыбаясь, конфузясь и глотая слова: угождали и кланялись, и кидались друг к другу – на гулких этих паркетах; и ломали холодные пальцы в порыве бесплодных угодливостей.

      С отъезда Анны Петровны: безмолвствовала гостиная, опустилась крышка рояля: не гремела рулада.

      Да – по поводу Анны Петровны, или (проще сказать) по поводу письма из Испании: едва Аполлон Аполлонович прошествовал мимо, как два юрких лакейчика затараторили быстро.

      – «Письмо СКАЧАТЬ