Дальше некуда. Сергей Гребнев

Чтение книги онлайн.

      – Я не пью!

      – Твои проблемы.

      Да, каждую неделю мы ставили ведро гороховой браги. Пили по субботам после бани, куда по-джентльменски заходили по очереди или уходили по очереди, давая возможность каждому побыть один на один со своим членом. Потом мы, распаренные по четыре часа, растопив своими телами снег вокруг мылчи, в валенках и трусах, с накинутыми на плечи телогрейками шли в туру. Мы с Бахуром седлали скамейку лицом друг к другу и, как в той русской игрушке-затейнице с кузнецом или мужиком с медведем, по очереди наклонялись кружками в стоящее между нами десятилитровое ведро с гороховой брагой. Коля спал, укрывшись с головой. Оно и понятно. А мы играли в сделанные Бахуром нарды под одной горящей свечкой, мы экономили.

      Однажды мы с Димкой собрались в деревню. Нам нужно было совершить звонок в центр. Доложить обстановку. Связным, у которого был дома телефонный аппарат, был хороший немолодой алтаец. Также мы должны были купить на маральнике килограмм тридцать мяса.

      Дорогу от пасеки до маральника уже засыпало и замело. Прошло несколько двухдневных снегопадов. Снег лежал глубокий: Димке по пояс, мне по колено. И очень хотелось пива, местного, алтайского, на маральих пантах. У Пирогова была одна пара лыж. Нам же, естественно, нужно две. За неделю до этого мы выстругали на всякий случай две пары из вагонки. Мысок задрали паром в бане. Крепления примитивные, как в детстве, но казались надежными. Главное ведь, верить, что у тебя все схвачено, а там будь что будет. И потом плакать или смеяться.

      Вышли мы с утра. День был морозный и умопомрачительно солнечный. Слепил, сверкая, снег, ноги в лыжах. Мы взяли две пары наших, новеньких. Первая лыжа сломалась где-то через два километра от пасеки. Я рассмотрел, там был сучок, сука. Сучок, предводитель сучек. Солнце светило холодным, но ярким светом. Горы. Ах! Хрясь! Бахура обе лыжи подсовывают лажу. Втыкаем целую в сугроб, как памятник тем трем. Теперь мы оба пешие. То я иду впереди, распихивая снег по сторонам и вдавливая его куда-то внутрь, то Бахур. До деревни семнадцать километров. Идти тяжело, но связь, пиво. Почти ровно посередине маральник, оттуда до деревни чищенная бульдозером дорога. На маральник мы зайдем на обратном пути. Деревня встречает нас коровами и свиньями более волосатых пород, чем у нас. Они флегматично шатаются по улочкам, дышат свежим воздухом. С дымком и паром вываливается и практически сразу замерзает дерьмо, падающее из их задниц.

      В доме связного пахнет яичницей на сале. Нас сажают в просторной комнате за круглый стол попить чая. Маленький, с раскосыми глазами хозяин подтыкает одну ногу под себя, сидя на стуле. В разговоре напряжения нет, но оно чувствуется в его лице. Гостеприимная жена тоже немного нервничает. Хотя, может, все это мне кажется. Бахур ушел звонить. Мы смотрим телевизор в чисто убранной кыпе (в комнате). Пол деревянный, коричневая краска. Такая же у моей бабушки в деревне, далеко-далеко отсюда. Полы очень блестят, когда намыты и когда на них из окна СКАЧАТЬ