Границы безумия. Виктория Селман

Чтение книги онлайн.

      – Да. Администратором в одной из строительных компаний в центре города.

      – Как складывались ее отношения с коллегами?

      – Ладили неплохо, хотя за пределами работы никогда не общались. Мы оба по натуре домоседы.

      Интересно, это он так решил? Я задумалась, оглядывая комнату. Не только поведение выдает наш характер, но и обстановка в доме.

      На книжной полке стояла Библия в кожаном переплете; видимо, недешевая. Ценное приобретение. Рядом примостилась фигурка Девы Марии, в рамке на стене висела фотография папы римского. Все указывало на то, что Маркус не врал, и Тереза была крайне набожна.

      Обеденный стол у дальней стены рассчитан на шестерых, но стульев стояло всего два. Там же висело несколько картин – в основном гравюры с пейзажами. Леса. Поля с маками. Ни единой человеческой фигуры.

      «Домоседы» – так, кажется, он сказал? Но почему? Почему Маркус не любит компанию? Отчего он сторонится людей?

      Взгляд упал на каминную полку. Там стояли две фоторамки. Старый свадебный снимок в потускневшей серебряной оправе и студийная фотография ребенка в школьной форме. Ее почти не было видно за фарфоровой статуэткой кошки. Я встала, чтобы разглядеть снимок поближе.

      – Можно? – указала на свадебное фото.

      Маркус пожал плечами.

      – Разумеется.

      – Тереза была очень красивая.

      – Да, она такая. – Он стиснул зубы.

      Странно – я только что сделала его жене комплимент. Это должно было польстить ему, а не разозлить.

      – А это кто? – Я указала на других участников свадебного торжества.

      Маркус подошел, снял очки, чтобы протереть линзы краем свитера, снова водрузил их на нос и пригляделся.

      – Мои родители. Погибли во Франции, разбились на машине. Это родители Терезы. Мать тоже умерла. От рака. Отец в доме престарелых. Жил с нами какое-то время после смерти жены. А вот сестра Терезы. Живет в Бате.

      – А это, наверное, Эйдан, да? – Я вытащила вторую рамку из-за ее укрытия.

      Маркус заметно ощерился.

      – Да, – буркнул он, не глядя мне в глаза.

      Любопытная реакция. И почему от сына осталась только одна фотография?..

      Ребенок весело ухмылялся в объектив камеры. Он совершенно не был похож на отца. Симпатичный, явно общительный. В одном глазу виднелась странная отметина – словно зрачок растекся по радужке.

      Я повернулась к Маркусу. Тот нервно переминался с ноги на ногу, заметно испытывая неловкость. Не хотел, чтобы я держала в руках фотографию его сына. С чего бы?

      Он покосился на часы. Намекал, что пора бы мне поторопиться.

      Пристально на него глянув, я произнесла:

      – Ваша жена перед смертью кое-что сказала. Изъявила последнюю волю. «Это он сделал. Ты должна кому-то рассказать». Вы, случайно, не знаете, о ком шла речь? Что она имела в виду?

      Маркус вспыхнул. Веко у него забилось в нервном тике.

      – Не СКАЧАТЬ