Дичь для товарищей по охоте. Наталия Вико

Чтение книги онлайн.

      Савва вошел в зал и, решив не беспокоить Станиславского с Немировичем, увлеченных беседой у сцены, опустился в кресло в последнем ряду, с наслаждением вдыхая воздух пустого зрительного зала, словно находящегося в предощущении праздника.

      Театральные представления Савва любил с детства. Матушка часто возила их с братом Сергеем[3] в Императорские Большой и Малый театры, и, наверное, именно тогда театр стал частью его души. С годами детские ощущения, понятно, притупились, растворившись в ежедневном круговороте, в осознанной необходимости достойного продолжения дела, унаследованного от деда и отца, но забыты не были. Строительство летнего театра в Орехово-Зуеве, где находилась Никольская мануфактура – ядро богатства клана Морозовых, стало не только составной частью дела, звеном в цепочке шагов по улучшению быта и просвещению рабочих и служащих, но и отголоском давнего увлечения[4].

      Идея создания нового театра в Москве, принадлежащая Станиславскому, показалась заманчивой и грандиозной. Частный театр с общедоступными ценами, смелыми экспериментами и новой драматургией тоже стал для Морозова частью дела, но уже в другом масштабе. Ведь, чем больше богатство, тем больше ответственность.

      На премьеру спектакля нового Московского Художественного театра «Царь Федор Иоаннович», проходившую в арендованном здании театра «Эрмитаж» в Каретном ряду Савва не попал – забот на мануфактуре было невпроворот. Смог заехать в театр лишь через несколько дней, да и то в середине пьесы и… был поражен. Все было как в детстве: сказочные декорации, старинные наряды и головные уборы, которые, он знал, собирались для спектакля по самым глухим деревням. Потеряв счет времени, Савва заворожено наблюдал, как на сцене разворачивается русская историческая трагедия. Пожалуй, именно в тот день из главного пайщика товарищества Художественного театра, Савва превратился в страстного и преданного поклонника молодого театра, который был нужен и ему самому, как отдушина, как спасение от пожиравшей жизнь деловой рутинны.

      Размышления Саввы прервал мелодичный женский голос:

      – Не верите? Так я вам докажу!

      В зал стремительно вошла молодая женщина в шуршащей юбке и белой кружевной блузке с маленьким воротничком. Было в ее облике что-то необычайно милое, воздушное, весеннее. За ней едва поспевал мужчина с тростью в руке.

      – Константин Сергеевич, – веселым голосом обратилась она к Станиславскому, – представьте, господин Гречанинов не верит, что я могу свободно взять от нижнего «соль» до верхнего «ля»! Будьте же свидетелем в нашем споре!

      На мгновение женщина остановилась, чтобы отдышаться, потом глубоко вдохнула и запела…

      Голос необыкновенной силы и красоты заставил Савву прикрыть глаза…

      – Ну что? – закончив пение, с победной улыбкой спросила она у Гречанинова, скользнув взглядом по сидящему в отдалении Савве. – Все композиторы такие недоверчивые?

      Гречанинов СКАЧАТЬ