Ирма Гавриловна выскочила в коридор словно ошпаренная и побежала на кухню, моля бога, чтобы Георгий Николаевич не обратил внимания на кое-что лежащее прямо на трельяже. Как она могла так опростоволоситься! Как могла не спрятать эту вещь!
Между тем в ее спальне начался видеопросмотр. Первые же кадры заставили Ярославского дрогнуть. Лицо его вытянулось, а глаза выпучились. Карпенко, всегда отличавшийся потрясающей выдержкой, кинул на него быстрый взгляд, в остальном же оставался совершенно невозмутимым.
– Кто это? – с любопытством спросил следователь, не сдержав усмешки.
Женя на кассете прыгала и пела, с невероятным задором расставаясь поочередно с предметами своего нехитрого туалета.
– Выключи! – велел Ярославский, шаря рукой по кровати в поисках пульта. – Немедленно! Ну? Чего ты тянешь? Я же ясно сказал: выключи!
Карпенко послушно остановил запись.
– Фу, я даже вспотел, – признался следователь. – Если я не ошибаюсь, это ваша племянница, – наконец-то догадался он.
– Моя, – с трудом выговорил Ярославский и, повернувшись к Карпенко, сердито сказал: – Я тебя уволю! Я ведь просил узнать, все ли с ней в порядке. Как ты мог пропустить такое?
– Да я…
– Давайте сюда того человека, которого вы поймали в саду, – велел следователь.
– Я что-то ничего не понял, – потер лоб рукой Ярославский. – Кассета не имеет никакого отношения к похитителям. Значит, о моем сыне опять ничего. Но как исчезновение Жени связано с этой записью?
– Ну, нет еще уверенности в том, что она действительно исчезла, а не ушла по доброй воле. Возможно, она предвидела, что кассету принесут утром, и спряталась.
– От кого?
– От вас, Георгий Николаевич! Ведь для нее это стыдная запись.
– Представления не имею, как могло с ней такое произойти. Женя – скромная девушка! – принялся оправдываться Ярославский.
– Скромных подловить легче всего, – вздохнул следователь.
Тем временем в комнату привели Пончика, который от страха сильно напрягся и мелко дрожал. Надо было добыть денег каким-нибудь другим способом. И как теперь выпутываться?
– Кто сделал видеозапись? – без предисловий спросил его Ярославский.
– Не знаю, – быстро ответил Пончик. – Я только принес. За деньги. Я передатчик. Ну, то есть не в смысле приемник, а в смысле – курьер.
– Рассказывай все сначала, – велел следователь. – И учти: мы расследуем похищение человека. Это тянет… знаешь на сколько?
Пончик раскололся через полчаса после активного вмешательства Карпенко, который взял его в кладовку для приватной беседы.
– Да не похищал я ее! Это она ко мне лезла! Пьяная она была в дым! Осталась у памятника Пушкину!
– Я точно вам говорю: она у Лаптева, – шепотом произнес Карпенко, СКАЧАТЬ