Чайка. Три сестры. Дядя Ваня. Вишневый сад. Антон Чехов

Чтение книги онлайн.

      Медведенко. Петру Николаевичу следовало бы бросить курить.

      Сорин. Пустяки.

      Дорн. Нет, не пустяки. Вино и табак обезличивают. После сигары или рюмки водки вы уже не Петр Николаевич, а Петр Николаевич плюс еще кто-то; у вас расплывается ваше я, и вы уже относитесь к самому себе, как к третьему лицу – он.

      Сорин(смеется). Вам хорошо рассуждать. Вы пожили на своем веку, а я? Я прослужил по судебному ведомству двадцать восемь лет, но еще не жил, ничего не испытал, в конце концов, и, понятная вещь, жить мне очень хочется. Вы сыты и равнодушны и потому имеете наклонность к философии, я же хочу жить и потому пью за обедом херес и курю сигары, и все. Вот и все.

      Дорн. Надо относиться к жизни серьезно, а лечиться в шестьдесят лет, жалеть, что в молодости мало наслаждался, это, извините, легкомыслие.

      Маша(встает). Завтракать пора, должно быть. (Идет ленивою, вялою походкой.) Ногу отсидела… (Уходит.)

      Дорн. Пойдет и перед завтраком две рюмочки пропустит.

      Сорин. Личного счастья нет у бедняжки.

      Дорн. Пустое, ваше превосходительство.

      Сорин. Вы рассуждаете, как сытый человек.

      Аркадина. Ах, что может быть скучнее этой вот милой деревенской скуки! Жарко, тихо, никто ничего не делает, все философствуют… Хорошо с вами, друзья, приятно вас слушать, но… сидеть у себя в номере и учить роль – куда лучше!

      Нина(восторженно). Хорошо! Я понимаю вас.

      Сорин. Конечно, в городе лучше. Сидишь в своем кабинете, лакей никого не впускает без доклада, телефон… на улице извозчики и все…

      Дорн(напевает). «Расскажите вы ей, цветы мои…»