Соглядатай, или Красный таракан. Николай Семченко

Чтение книги онлайн.

      – Нет, я вступила туда сама, – ответила я, глядя ему прямо в глаза.

      – Смелая, – он хмыкнул и неловко отвёл глаза в сторону. – Врать не умеешь, да?

      – Да.

      Он вздохнул и крикнул в коридор:

      – Господин Нечуйбаба!

      Вошёл молоденький полицай и услужливо ему поклонился.

      – Принесите со склада две пары ботинок, – сказал ему комендант. – Надо вот этих двух девушек обуть. Вишь, в тапках на босу ногу ходят…

      Пока Нечуйбаба бегал за ботинками, он выписал моим спутницам пропуска. И Дуня, и Ксеня не знали, как и отблагодарить его. А он, разулыбавшись, принялся разглагольствовать:

      – Красная армия разбита. Остатки бегут в Сибирь, но непобедимая немецкая армия настигнет их и там. Мы утопим всех жидобольшевиков в Волге. Советской власти больше никогда не будет. А вот эти ботинки остались на красных складах, – он кивнул на вошедшего в кабинет Нечуйбабу, который держал пару ботинок из жёлтой юфти.

      Как я увидела эти ботинки, так будто застучала в мозгу моя блочковая машина: тах-тах-тах! Считай, каждую пару солдатских ботинок я держала в своих руках. И перед глазами возник тот плакат: «Каждая лишняя пара обуви – это лишняя пуля по врагу».

      – Обувайтесь, идите домой, – сказал комендант девушкам. – Вы ещё послужите новому порядку!

      Когда они ушли, он, откашлявшись, многозначительно сказал:

      – А с тобой, гражданка, будет говорить немецкий комендант. Он прибудет через три дня, так что придётся тебе задержаться.

      Нечуйбаба вывел меня из управы. Мы прошли несколько домов и завернули во двор, где стояла хата на две половины. Полицай постучал в окошко и что-то тихо прошептал на ухо выглянувшей женщины.

      – Идите у хату! – сказала она мне. – Постель тут чистая, не брезгуйте. Располагайтесь, як у ридной хате…

      – Тетя, мне бы теплой водички. Хочу умыться с дороги, – попросила я.

      Хозяйка принесла таз с водой, угостила меня тарелкой каши и чаем. Увидев постиранные чулки и бинты, которые я развесила на печи, она покачала головой:

      – Ой, бедовая дивчина! Далече ли тебе идти?

      – Ещё сто двадцать километров…

      – Совсем ног лишишься.

      Она говорила на том русско-украинском диалекте, который использовался и в моём родном селе. Я ей об этом сказала, но женщина ничего не ответила и ушла на свою половину.

      Я проснулась ночью. На хозяйкиной половине, видно, шла гулянка: громко и разом разговаривали женщины и мужчины, взвизгивала расстроенная гармошка, хриплый голос пытался вывести: «Утомленное солнце тихо с морем прощалось…»

      Утром я долго не могла подняться. Сквозь тяжёлую дрёму слышала, как тихо зашла хозяйка, поставила на табурет у кровати крынку молока с куском белого хлеба. Постояла, громко вздохнула и вышла.

      Спустя час, а может, и больше хозяйка снова скрипнула дверью:

      – Ты что ж, СКАЧАТЬ