Санчо-Пансо для Дон-Кихота Полярного. Анна Ткач

Чтение книги онлайн.

      – Вы будете передавать нам полномочия охранять золотой запас, адмирал?.. Натыкались на непреклонное:

      – Нет!.. – из кровоточившего пересохшего рта – и уходили… И бросали многозначительно, уходя:

      – Рекомендуем думать, адмирал. Хорошо, сильно думать! – или так еще говорили, наверное:

      – Вы очень жестокий человек, адмирал! Вы не любите свою женщину! Скрежетливый поворот трехгранного вагонного ключа – и снова ползет по второклассным суконным стенам вкрадчивый иней. К концу пути сукна почти не осталось, Колчак его ободрал и сжег. И купейную дверь исщербил…

      Каким-то очень странным ножиком…

      Пока на станции Иннокентьевской, за три дня пути до Иркутска, не поднялись в вагон партизаны Василия Ивановича, не порубили топором на дрова все двери, не сварили в мятом котелке жилистый темный комок вяленого лосиного мяса… Они не хотели сначала признать адмирала в истощенном седом старике с беззубым провалившимся ртом, говорили, что хитрый Колчак вероломно прикрылся больным дедом в солдатской шинели, да еще и голодной девчонкой не постеснялся прикрыться – и тогда старик энергично сказал им несколько очень интересных и экспрессивных словечек!

      Очень своевременные были слова. Если убрать непечатность – приказ не валандаться с отоплением и обедом, а скорее занимать тормозные площадки на бронированных вагонах…

      Заминированных предусмотрительно вагонах – и схемы минирования в одной преждевременно поседевшей голове, в которой (не спрашивайте, откуда знаю, не отвечу…) железные вагонные колеса много дней и ночей хрустко выстукивали: доехать! Дожить! Передать! Доехать-дожить-передать!.. Доехатьдожитьпереда…

      Чтобы в России отныне никто никогда не голодал! Чтобы никто не замерзал насмерть…

      За один волосок седой с этой головы жизнь отдам не колеблясь.

      – Самуил Гедальевич, – пробормотала мне в сгиб локтя притихшая под моей рукою на ее волосах Анна Васильевна – наверное, ваша настоящая фамилия все же Чижик…

      – Чижик?.. – переспросил я очень глупо. И понял, на что она намекает: на рассказ Станюковича "Нянька"… Там еще, если помните, и персонаж был – полный тезка Колчака, малолетний капитанский отпрыск Шурка, которого от воспаления легких Федос Чижик выхаживал, как его, мальчонку, по фамилии…

      – Лузгин, – подсказала она тихонько. Ааа, да-да-да, как же я забыл…

      – Мне пальцы попортить?.. – говорю деловито. У матроса Чижика двух пальцев на правой руке недоставало, если помните. Каким-то донельзя загадочным "Марсом фалом" оторвало.

      Тимирева щекотно завозилась, отрицательно ерзая у меня на плече:

      – Не получится… Марса-фала нету… Ну, если вы его достанете, миленький Самуил Гедальевич…

      Наш человек, смотрите-ка! Молодчина, декабристочка!

      – Постараюсь СКАЧАТЬ