Весна незнаемая. Книга 2: Перекресток зимы и лета. Елизавета Дворецкая

Чтение книги онлайн.

      Поздно вечером, когда все уже улеглись спать, внезапно раздался стук в ворота.

      – Кого еще несет! – проворчал с широкой лежанки Досужа. – Не наслушались!

      – Дивий великан![26] – пискнул с полатей младший из мальчиков и тут же захихикал.

      – Мара![27] – поддержал второй.

      – Бросьте! – с тревогой упрекнула их сестра. – Накликаете!

      Досужа было зашевелился на лежанке.

      – Лежи! Постучит – перестанет! – одернула мужа хозяйка.

      Но стук продолжался. Наконец Досужа, отдернув занавеску, выбрался с лежанки, кое-как оделся и вышел.

      Назад он вернулся не один: в сенях стучали шаги нескольких человек, что-то слегка позвякивало. Громобой приподнял голову.

      – Огонь зажгите! – велел Досужа от порога. – Не видать ничего!

      Мальчишки ссыпались с полатей и раздули угольки из печки. Засветилась лучина, Громобой сел на постели, которую ему устроили прямо на полу. У дверей стояло двое мужчин, в которых нетрудно было узнать кметей, – сапоги, хорошие кожухи, цветные пояса, собольи шапки и мечи в ножнах с серебром.

      – Утро доброе! – обратился к Громобою один из них, сразу найдя глазами чужого в избе. – Поднимайся, парень. Воевода Берислав тебя ждет.

      – До утра не подождет? – довольно-таки вежливо осведомился Громобой. – Я весь Стужень на лыжах пропахал, подустал малость. В первый раз под крышей лег – так нет, опять вставай!

      – Поговори у меня! – вполне спокойно, как человек, не сомневающийся в своей силе, ответил ему один из кметей. – На весь Стужень сил хватило, так еще малость потерпишь.

      – Не гневить бы тебе воеводу! – удрученно намекнул Досужа.

      Вид у хозяина был смущенный, встревоженный и виноватый. И Громобой стал одеваться: смирение было лучшим, чем он мог отблагодарить кузнеца за гостеприимство.

      Добруша, в накинутом прямо на рубаху кожухе, беспокойно приглаживала волосы и смотрела на него своими большими зеленоватыми глазами с явной тревогой; Громобой слегка подмигнул ей и шепнул поговорку Ракиты:

      – Рада бы курица нейти, да за крыло волокут!

      Девушка вымученно улыбнулась в ответ. И Громобой, натягивая кожух, из-за ее беспокойства жалел ее гораздо больше, чем себя. А ему-то что сделается?

      На дворе перед крыльцом их ожидало еще трое кметей с длинными копьями.

      – Уважаете! – Громобой хмыкнул.

      – Чего? – не понял десятник.

      – Уважаете меня, говорю. За одним пятерых прислали.

      – А мы вообще гостей уважаем. Макошь велит! – так же спокойно просветил десятник. – Давай, шагай. По сторонам СКАЧАТЬ