Роман-неформат. Сергей Бурлаченко

Чтение книги онлайн.

      – Прямо на лужайке?

      – Нет. Это как бы на той плёнке с многоточием и нолём, которую склеили в начале фильма.

      – То есть?

      – То есть теперь мы будем смотреть как бы два фильма. Склеенный, про прошлое и настоящее, про многоточие и ноль, и тот, который видят папа и сынишка. Новый фильм, наш фильм, метаобразом которого и является знак вопроса. Теперь можно дальше?

      Витольд Юрьевич нацепил очки и словно за ними спрятался.

      – Давайте, Павел Сергеевич, – сказал он как-то послушно, если не виновато.

      Я встал и вынул из кожаного чехла свою «Кремону».

      – Баллада «Пришествие». Это пролог второго фильма.

      – Значит, в вашем предполагаем фильме будут зонги?

      – Баллады. Зонги давно устарели. И потом, они примитивны.

      – Наверное, смотря по тому, кем они написаны. Вы что закончили, кстати?

      – Школу и геодезический техникум.

      – А работали где?

      – Токарем на заводе и потом техником в строительном тресте. А какое это имеет значение?

      – Вы правы, почти никакого… Да вы пойте, пойте вашу балладу. Надеюсь, она не разочарует нас своей банальностью. И претензией на музыкальную революционность.

      То есть Витольд Юрьевич пытался разжать накинутые на него клещи, почти впрямую указывая на мою необразованность.

      На помощь мне пришла Алина Игоревна. Бледнея своим правильным и очень аккуратным лицом, она встала и заявила:

      – Может быть, Павел непрофессиональный музыкант. Может быть, он берёт на себя слишком многое. Но то, что он неординарен и разрушает привычные нам всем каноны подачи материала кинохроники и предлагает свежий киноязык, – очевидно. Не так ли, Михаил Михайлович? Что вы молчите?

      Михал Михалыч вынул ещё одну таблетку валидола, сунул её в рот, разжевал, сглотнул, поморщился и неожиданно сказал хорошо поставленным режиссёрским голосом:

      – Давайте всё-таки дослушаем нашего выпускника. Мы же здесь для этого собрались или нет?

      И с этого момента всё пошло как по маслу. Я вслух читал эпизоды, пел баллады, растолковывал свои придумки, на ходу сплетал в один узор нелепости и противоречия, торчащие из моего сценария, и никто меня больше не прерывал. Командный баритон Песочникова, которым он припечатывал и распекал всю свою группу во время киносъёмки, сыграл свою роль. Моего мастера все послушались, как бандерлоги питона Каа из мультфильма про Маугли.

      Кинодраматург Величко вообще сидел неподвижно, прикрыв ладонью лоб. Только иногда он пожимал плечами, точно услышал, что Земля стоит на трёх слонах или что Волга никогда не впадала в Каспийское море. Но не возражал этому заведомому абсурду.

      «Пусть слушают, не возражаю. И я ни слова больше не скажу против этого студента-умалишённого. Нафиг мне это надо?» – говорила вся его молчаливая, стрекозиная фигура.

      Так продолжалось СКАЧАТЬ