Стихотворения. Марина Цветаева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ платье (сама передала его ей тогда с рук на руки, – не платье! – героя)».

      Впрочем, бедная невеста (из смертных, из нас, женщина простая, без божеств) этот факт опровергает. Зато свидетельствует, что ей было очень неприятно найти, уже после их свадьбы, в кармане мужа пламенную призывную записку от Цветаевой. «Она всегда так поступала. Противно даже!»

      А Родзевичу, наверно, нет: было даже смешно. Он был человеком красивым, изящным, чем-то напоминал Андрея Болконского: «ироничный, мужественный, даже жестокий. К Марине он большого чувства не питал, он её стихов не ценил и даже, вероятно, не читал».

      …цвет лилово-древесный, вересковый цвет, цвет пепел розы.

      А она, Марина Иванна, как сгоревшая роза, всё твердит и твердит о своем, ссорится, доказывает, упрекает.

      Как живётся вам с другою, —

      Проще ведь? – Удар весла! —

      Линией береговою

      Скоро ль память отошла

      Обо мне, плавучем острове

      (По́ небу – не по водам!)

      Души, души! – быть вам сестрами,

      Не любовницами – вам!

      Память отошла скоро. Жизнь Родзевича после разрыва с Цветаевой сложилась более чем ярко. Ариадна Эфрон про Родзевича сказала более чем ярко: он имел «мотыльковую сущность и железобетонную судьбу». Судьба его была действительно сперва железобетонной, потом странно мягкой, как вязаные носки.

      Родзевич воевал в составе интербригад в Гражданской войне в Испании, был участником французского Сопротивления во время Второй мировой, попал в нацистский концлагерь, после войны жил в Париже, занимался резьбой по дереву (последнее удивительно звучит в общем ряду), кто-то даже утверждал, что он был и агентом советской разведки. Умер же Родзевич на 93-м году жизни в доме престарелых под Парижем.

      …цвет розового облака, цвет ледяной клубники, легкий лунно-лиловый оттенок, цвет восхитительной розы, цвет розового фламбе. Я перечитываю эти оттенки розового в таблице, и мне почему-то Цветаеву очень жаль. Всё не о ней, всё не про нее. Если, может быть, только в самом конце строки – но уже в ином смысле, в «инаком»:

      …цвет малинового шербета, цвет цветка кактуса, шокирующий розовый цвет.

      Монетка падает орлом, и жизнь легкой не получается. Никакого благообразного плата. Никакого розового цвета вереска, одна тоска и метания.

      Когда, уже вернувшись в СССР, Цветаева встречается в одном из коридоров с молодым Арсением Тарковским, она в него влюбляется и это история ее любви такая же болезненная, как и все ее последние любовные истории. Однажды она уверяет Тарковского, что видела лицо его жены, прильнувшее к ее окну на седьмом этаже. (Какая-то Гела из еще даже не изданного романа Булгакова.) Тарковский пытается ее образумить: «Марина Ивановна, подумайте, что вы говорите!»

      Но Цветаева уверена в ночном видении.

      В другой раз Цветаева звонит Тарковскому в два часа ночи и сообщает, что у нее оказался его платок. Какой платок? Зачем по этому поводу звонить в два часа ночи? Нет, она должна его вернуть. Немедленно. Говорит очень настоятельно. Тарковский, конечно, СКАЧАТЬ