Москва и Восточная Европа. Национально-территориальные проблемы и положение меньшинств в странах региона. События. Факты. Оценки. Сборник статей

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ внедрить в практику такие принципы и нормы международных отношений, которые навсегда бы исключили войну из арсенала политики. Т. Г. Масарик вспоминал, что его друг историк Р. У. Сетон-Уотсон в беседе с ним еще в октябре 1914 г. выразил удивление, он «делал акцент на государственно-правовую историческую программу; в Англии уже тогда ожидали от нас и от других в Австро-Венгрии большего акцента на национальную программу»[14]. В числе принципов, общих для всего этого широкого движения, было безоговорочное признание права наций на самоопределение и собственную государственность. Весьма показательны в этом отношении решения международной рабочей конференции в Циммервальде в сентябре 1915 г., «Декларация прав и обязанностей народов», принятая 6 января 1916 г. Американским институтом международного права, резолюция Конгресса национальностей, состоявшегося в июне 1916 г. в Лозанне и другие акты. Первое время правительства еще могли игнорировать эти настроения, но по мере затягивания войны и возрастания критических настроений в обществе делать это было все труднее.

      Война приводит в действие самые разные силы и интересы. И если ее ход не совпадает с предварительными планами, а так бывает чаще всего, то события неизбежно движутся по траектории, не совпадающей с первоначальными расчетами политиков и военных. Первая мировая война, возникнув, в частности, из-за неразрешимых дипломатическим путем противоречий на Балканах, актуализировала ключевой для Центральной Европы польский вопрос, который никто из участников разделов Речи Посполитой не собирался поднимать. Как писал Бетман-Гольвег, «польский вопрос оставался без движения так долго, как долго взаимоотношения трех империй не изменились коренным образом. Только кончившаяся ничьей война могла сохранить прежнее положение вещей. Любое иное решение вело к реализации польских освободительных стремлений за счет того государства, которое проиграло войну. Не политическая спекуляция, а сам факт войны поставил польский вопрос <…> Теоретически, лучше всего было бы оставить эту проблему без решения на всем протяжении войны. Однако с того момента, когда война не была прервана в одной из начальных фаз, не позже первых месяцев 1915 г., не могло быть и речи о partie remise»[15] (об отсрочке. – Г.М.).

      Аналогичным образом оценивал судьбу польского вопроса австро-венгерский министр иностранных дел граф Стефан Буриан: «С началом войны, когда столкнулись все европейские интересы, ни одна мысль не была посвящена Польше. Ведь ни одно из трех участвовавших в разделах государств не испытывало ни желания, ни необходимости затрагивать польский вопрос»[16].

      «Вторжению» национального вопроса в область реальной международной политики, а затем и международного права способствовали многие обстоятельства: приобретение войной затяжного характера, возрастание роли в ней не только действующих армий, но и тыла, необходимость собственной консолидации и деморализации вражеских государствСКАЧАТЬ