Мироздание по Петрову. Геннадий Прашкевич

Чтение книги онлайн.

      – Дагестанский.

      – Почему?

      – Он не паленый.

      Тараканыч удивился. Наверное, он к коньякам подходил как-то не так. Невзрачный, но себе на уме. Корешей держал за тонированными стеклами, а сам старался.

      – На какие средства баб содержишь?

      – На подручные.

      – Это как?

      – Романы пишу.

      – Ну это всякий может, – охотно поверил Тараканыч, отгоняя надоедливого комара. Наверное, боялся, что буду врать. И снял последние сомнения: – Это ведь я только вид делаю, что хочу тебе добра. Догоняешь?

      Я кивнул.

      – Долги есть?

      – Конечно.

      – У Аси брал?

      – И у нее.

      – Сколько?

      – Сто.

      Тараканыч закурил. Сказанное, несомненно пришлось ему по душе. Выпустил одобрительно дым из пасти:

      – Зачем тебе сто штук? Говори одну правду.

      – Одну я уже сказал.

      – Гони вторую.

      – Так не штук, а рублей.

      – И двадцатку присчитал к долгу? – хитро подмигнул Тараканыч, отчего меня опять пробрало морозом. Откуда он мог знать про зеленую двадцатку, пришлепнутую к портрету Режиссера?

      – Сделаем так, – предложил Тараканыч, каблуком вминая в землю недокуренную сигарету. – Добра я тебе не желаю, но на плохое тоже времени нет. Три дня. Не больше. Всего три дня. В субботу деньги не принесешь, оторвем тебе фаберже. И сумму не перепутай. – Он прищурился: – Девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот восемьдесят долларов.

      Видимо, скостил двадцатку.

      Глава четвертая

      ХЛОПЧАТНИК ДЛЯ МАРСА

      Меньше всего меня интересует жизнь в Космосе.

      Мне все равно, Опарин был прав, приписывая ее к Земле, или Аррениус, распространяя по всей Вселенной, или даже Вернадский, утверждавший, что жизнь возникает в самый первый момент творения вместе с материей и энергией. Я предпочел бы, чтобы некоторые формы жизни не возникали вообще (как Тараканыч) или не сбегали бы трусливо в неизвестность (как Архиповна). Мобильник Архиповны был заблокирован, посоветоваться не с кем. Позвонить Мерцановой? Она скажет: „Миллион баксов? Ты, Кручинин, явно не по средствам живешь!“

      А главное, я ничего не понимал.

      Дома поставил кофейник на единственную уцелевшую конфорку.

      „Это просто вода, а не мокро от слез“. Асин телефон не отвечал. Я набирал ее номер раз десять. Долгие печальные гудки. Квартира Режиссера набита сочувствующим народом, а трубку там никто не брал. Правда, несколько раз звонила Юля. – „Я надену серенький сарафанчик, – скорбно щебетала она, имея в виду близкие похороны. И не выдерживала: – Ты меня хочешь?“ – Я молчал, тогда она снова говорила про сарафанчик: „Это скромно?“ – „Сойдет“. – „А тебя тут спрашивали, Кручинин“, – вдруг вспомнила она. – „Кто это еще?“ – СКАЧАТЬ