Списанные. Дмитрий Быков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Выдумки его были однообразны – тайные бункеры в лесах, альтернативное метро, секретный спецотряд транспортной милиции, – но достоверны. Здесь все охотно верили в спецназы, засекреченные отряды и вообще в другую, настоящую страну, живущую где-то в глубине лесов: нельзя же было допустить, что вот это, видимое очами, и есть Россия.

      – А за что я мог туда попасть?

      – Откуда я знаю. Окурок не там бросил. А может, настучал кто-то. Но они люди серьезные.

      – Слушай, Брага, кончай темнить. Я же вижу, когда ты хохмишь.

      – А я, может, не хохмлю, – сказал Брага, но Свиридова отпустило. – В любом случае я тебе советую до зимы вести себя очень аккуратно. Сам видишь, они в панике. Устроили выборы и теперь бегают. Выборы-то, судя по всему, последние. У меня парень в Избиркоме…

      – У тебя везде парни, – перебил Свиридов. – Ладно, забудь. Чего-то я перепугался, сам не знаю…

      По пути домой он почти успокоился. Асфальт медленно отдавал тепло, в серой туче на западе открылась золотая промоина, и оттуда косо били расклешенные, расширяющиеся книзу лучи. Невыносимо грустно было смотреть на рябину, уже начавшую краснеть: лето в середине, в перезрелом расцвете, скоро все покатится под горку. Он опять набрал Алю и на этот раз дозвонился, но радовался рано: она не могла приехать сегодня и даже не особенно усердствовала с поиском оправданий.

      – Я тебе завтра расскажу.

      – Но я соскучился, Птича! – «Птича» была домашняя кличка, от Ястребовой.

      – Я тоже, но тут много накопилось всякого. И с мамой надо побыть.

      – А со мной не надо?

      – Не ной, не ной. Завтра, ага?

      Это «ага» он не любил, и многого в ней не любил, в телефонных разговорах это всплывало, но стоило ей появиться – Свиридов прощал все.

      – Ну позвони завтра.

      – Сама звони, – буркнул Свиридов. О списке он ей не рассказал – Аля не из тех, у кого стоит искать сочувствия. Чужие проблемы ее, что называется, грузили, и вообще, у нее хватало своих, в которых Свиридов не разбирался, побаиваясь маркетинговой терминологии и сложных офисных интриг. Он, впрочем, подозревал, что жаловаться женщине – вообще последнее дело: по крайней мере, девушке того типа, что нравился ему. Боже упаси от наседки, хлопотуньи, женщины-матери, только и ждущей, на кого бы излить нерастраченные запасы назойливой нежности. Опекает, опекает, потом рыпнешься – а уже повязан по рукам и ногам. Алина независимость была честнее, и сама она никогда не требовала сострадания – расплакалась при нем всего единожды, и тем драгоценней было это воспоминание.

      На лавке у подъезда сидела Вечная Люба – так Свиридов называл про себя женщину из тех, кому свободно может быть и сорок, и семьдесят. Люба сидела тут каждый вечер, у нее был свой клуб – жирная блондинка жэковского типа, с крашеными волосами и слоновьими ногами; бабушка в платочке, ничего не понимавшая и всему поддакивавшая; нервная Матильда, худая, дерганая, климактерического темперамента, и всем им было нечего делать, и все они следили за порядком в доме, как его понимали. СКАЧАТЬ