Кто Вы, госпожа Чайковская? К вопросу о судьбе царской дочери Анастасии Романовой. Отсутствует

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ xmlns:fo="http://www.w3.org/1999/XSL/Format" xlink:href="#n_30" type="note">[30]расследование может пролить свет на, безусловно, таинственное дело. Но именно ввиду вышеизложенного крайне трудно найти вполне беспристрастных людей, которые могли бы разобраться в этом деле и расследовать его во всех подробностях. Я боюсь, что и Жильяр, несмотря на все выказанные им высокие качества, на это дело смотрит с предвзятостью. Я его лично не знаю и не имел с ним ни разговоров, ни переписки по этому вопросу и отсутствовал из Берлина, когда он был у «больной». Его теперешнее отношение и резкие выступления (имею честь препроводить выписку из его письма на имя Князя Н[иколая] Владимировича] Орлова, которое передавалось разным лицам), мне кажется, не вполне соответствует по тону некоторым его письмам, адресованным г[осподину] Цаале и г[оспо]же Ратлеф и, главным образом, содержанию посланного Вашему Высочеству при моем письме от 3 Ноября 1926 г[ода] показания г[оспо]жи Ратлеф. Не зная совершенно прошлого г[оспо]жи Ратлеф и не будучи поэтому в состоянии поручиться за ее полную правдивость, я просил Цаале прочесть ее показание и считаю долгом препроводить у сего в копии его ответ.

      Теория, заключающаяся в том, что «больную» всему научили, является главным доводом лиц, стремящихся доказать, что нет надобности в каком-нибудь расследовании; действительно, невольно напрашивается мысль, что есть люди, которые могли из каких-либо специальных целей «обработать» несчастную больную и внушить ей всякие эпизоды из прежней жизни Великой Княжны, которые она потом под влиянием самовнушения передает как ею пережитое; но в этом и должна состоять, мне кажется, одна часть расследования – могли ли лица, ее окружавшие, сообщить ей подобные сведения. Насколько мне известно, некоторые из ее рассказов не могли быть почерпнуты из напечатанных воспоминаний и также не могли быть известны лицам, окружавшим за последние годы «больную». Кроме того, врачи сильно сомневаются, чтобы «больная» при состоянии ее памяти была бы способна схватывать и вспоминать все, что ей могли рассказать, конечно – лишь мельком.

      Ценность же записок г[оспо]жи Ратлеф, мне представляется, именно в том и заключается, что она совершенно не осведомлена о прежней жизни Царской Семьи и даже никогда не была в местах пребывания Их Величеств. Поэтому она не могла бы подсказывать что-либо «больной» или наводить ее на соответствующие мысли, г[оспожа] Ратлеф прочла мне все свои записки; она старалась обращать мое внимание, зачастую, на эпизоды общеизвестные и поэтому, в данном случае, не интересные и совершенно не схватывала и не понимала значения мелких фактов и замечаний «больной», которые, по-моему, наиболее поражают.

      К сожалению, последние шесть месяцев совершенно потеряны в смысле наблюдения и расследования в этом направлении. Я сразу обратил внимание на это обстоятельство Цаале, когда он совершенно неожиданно в Июне мес[яце] с[его] г[ода] решил поместить «больную» в санаторию в Баварии. Она находится там в прекрасных климатических и медицинских условиях, и в этом отношении, может быть, время не потеряно, но там не велись и не могут вестись медицинским персоналом какие-либо дневники или записи о разговорах и рассказах «больной». Бывшая здесь на СКАЧАТЬ