Афоризмы великих мужчин. Отсутствует

Чтение книги онлайн.

      В искусстве нет шестой заповеди.

      Она выглядит как Венера Милосская: очень старая, без зубов и с белыми пятнышками на желтой коже.

      Опиум – тоже религия. Между опиумом и религией существует большее родство, нежели большинство людей может себе представить.

      Оскорбивший никогда не простит. Простить может лишь оскорбленный.

      Остерегайтесь поощрять крещение среди евреев. Это всего-навсего вода, и она легко высыхает. Наоборот, поощряйте обрезание – это вера, врезанная в плоть; в дух ее уже невозможно врезать.

      Позднейшие произведения истинного поэта отнюдь не значительнее ранних; нет, первый ребенок не хуже второго, только роды потом бывают легче.

      От высокомерия богатства ничто не защитит вас – кроме смерти и сатиры.

      Острить и занимать деньги нужно внезапно.

      Первая добродетель германцев – известная верность, несколько неуклюжая, но трогательно великодушная верность. Немец бьется даже за самое неправое дело, раз он получил задаток или хоть спьяну обещал свое содействие.

      Первый, кто сравнил женщину с цветком, был великим поэтом, но уже второй был олухом.

      Переводчик по отношению к автору – то же, что обезьяна по отношению к человеку.

      Перед смертью: Бог меня простит, это его ремесло.

      Полек я именую ангелами земли, потому что самих ангелов называю польками неба.

      Полемика способствует выработке дог-мата.

      Польша лежит между Россией и – Францией.

      Портрет автора, предшествующий его сочинениям, невольно вызывает в моей памяти Геную, где перед больницей для душевнобольных стоит статуя ее основателя.

      Поэзия создала больше мучеников, чем религия. История литературы любого народа и любой эпохи – настоящий мартиролог.

      Поэт, этот творец в малом, подобен Господу Богу и в том, что своих героев он творит по образу своему и подобию.

      Превозносят драматурга, исторгающего слезы у зрителя; этот талант он делит с луковицей.

      Прежде только гениальный еврей мог пробиться в парламент; но если уж такая посредственность, как Фульд, пробивается, значит, нет больше различий между евреями и неевреями.

      Прелесть весны познается только зимою, и, сидя у печки, сочиняешь самые лучшие майские песни.

      Пристать к Христу – задача для еврея слишком трудная: сможет ли он когда-нибудь уверовать в божественность другого еврея?

      Прозаический СКАЧАТЬ