Неугодные люди. За чертой отчуждения. Алексей Аимин

Чтение книги онлайн.

      Вторая – природная красота, привлекающая дачников из северной столицы.

      Третья, не особенно афишируемая, – расположение от той же северной столицы за 101 километром. У всех крупных городов были свои пристанища для неугодных и «опасных» граждан.

      Все эти особенности можно проиллюстрировать появлением в Луге и окрестностях большинства известных людей. Через Лугу проезжали Потемкин и Екатерина II, неоднократно Александр Сергеевич Пушкин, Николай II за отречением и Керенский.

      Здесь отдыхали Шишкин и Мусоргский, Куприн и Блок. Все это общеизвестно.

      А вот что значил для города 101 километр, жителям было известно, ведь именно с ним связано появление здесь многих странных и необычных людей. Среди них академик-астрофизик Н. А. Козырев, известный филолог Доватур, первый русский олимпийский чемпион Панин-Коломенкин. Все они бежали подальше от надзора власти за мнимыми контрреволюционерами с дворянскими корнями и странными фамилиями.

      Именно тогда древняя поговорка «За семь верст киселя хлебать» получила новую цифру в своем звучании – за сто верст.

      Скорее всего это было связано с улучшением транспортного сообщения (туда обратно – день потерян).

      А вот это мало кто знает: цифра сто уже была засвечена в древней истории.

      Впервые цифра 101 была зафиксирована в указах римского императора Октавиана Августа, датируемых 2-м и 4-м годами н. э. В случае освобождения определенная категория рабов не могла стать гражданами Рима: те, кто хотя бы раз был уличен в совершении неблаговидных поступков; они считались «порочными» людьми. После освобождения эти люди должны были находиться на положении «иностранных подданных» (реrigrini dediticii) и потому не могли жить ближе, чем за 100 миль от Рима.

      Подобная система ограничений мест проживания существовала и в царской России. Это была черта оседлости, применяемая к гражданам по национальному признаку к евреям или цыганам – за сто верст от города.

      Первыми беглецами от репрессий еще в 1880-х годах стали евреи. За два года в Лугу. После погромов произошедших в Санкт-Петербурге переехали 27 еврейских семей, а до этого здесь проживали всего три.

      Уездный город конца XIX века

      Следующий наплыв беглецов дали первые сталинские чистки в конца 20-х годов. Это было связано с разгромом НЭПа и началом коллективизации. Многие учреждения «освобождались» от лиц дворянского, духовного или купеческого происхождения. Увольняли или арестовывали всех подозревавшихся в связях с белым движением и даже просто имевших необычные или иностранные фамилии.

      Не исключено, что Панин-Коломенкин сам попросился на работу в Лугу после того, как его квартиру в Детском Селе начали уплотнять. Он здесь несколько лет был скромным чиновником.

      Хотя цифра 101 ни в одном из царских указов и советских законов так и не прозвучала, но в сознании народа прочно закрепилась поверье: за сотым километром тебя вряд ли найдут.

      Сами СКАЧАТЬ