Сказки и рассказы. Валентин Катаев

Чтение книги онлайн.

      – Вот так пасочки[14]! Как пух! Ей-богу! Еще лучше, чем в прошлом году, – говорит кухарка.

      Со скуки ложусь спать рано. Засыпаю чутким нервным сном. Сквозь сон слышу, как наши собираются в церковь, как выходят на лестницу и в доме наступает тишина. Где-то внизу хлопает дверь. Глухие голоса.

      Комната полна густой теплотой. Кротко теплится лампада и освещает оклады икон и часть потолка, через который тянется длинная тень от вербной пальмы. У нас в Вербное воскресенье наряду с вербой в церквах раздают пальмовые ветки.

      Опять засыпаю. Мне снятся темная влажная ночь, сады, пасхальные звезды, перезвон колоколов. Просыпаюсь. Глухо гудит соборный колокол, весело перезванивают в военном госпитале. Соскакиваю с теплой постели, шлепаю по полу, взбираюсь на подоконник и открываю форточку. Черное небо. Звезды. Сырой ветерок.

      Заглядываю в столовую, где уже накрыт пасхальный стол и в темноте поблескивают рюмки.

      Потом ложусь и опять засыпаю. Сквозь тревожный сон слышу, как хлопают внизу двери. Это наши возвращаются из церкви. В столовой веселые голоса и звон тарелок. Тихими шагами входит в комнату отец и подходит к моей постели.

      – Спит… ну, Христос воскресе.

      Он наклоняется надо мной, и я чувствую на своей теплой щеке его бороду, сырую от мартовской ночи. Притворяюсь спящим. Отец лезет в карман, достает крашеное деревянное яичко, писанку, и кладет мне под подушку. И я сплю до полудня крепким сном измученного человека.

      Первый день всякого большого праздника скучен.

      К часу дня я умываюсь, надеваю неудобный новый форменный костюм, воротничок, который туго подпирает мою вихрастую голову. Как лунатик, иду на дачу Майораки.

      День на редкость теплый и солнечный. В кармане отцовская писанка, а в писанке три рубля. Надеюсь встретиться с Таней, но сталкиваюсь лицом к лицу с Витей. Витя тоже в новом костюме, с ослепительными желтыми «реальными» пуговицами и тугим крахмальным воротником. Минуту мы оба молчим и мнемся. Нам обоим ужасно неловко.

      – Христос воскресе! – говорит Витя.

      – И тебе тоже. Воистину! – говорю я. – Слушай, ты знаком с Таней Каменской? Только честно?

      – С какой Таней Каменской? Нет, не знаком. Я еще здесь никого не знаю.

      – Врешь!

      – Ей-богу. Хочешь, перекрещусь?

      По глазам я вижу, что Витя не врет. Мне становится и стыдно и радостно. Сердце наполняет что-то теплое, праздничное и разбегается по всему моему существу живыми, звонкими струями.

      – Прости меня.

      – За что?

      – За то, что я на тебя наюдил.

      – А ты разве юдил?

      – Юдил, что ты курил. Тебе, наверное, от мамы досталось?

      – Досталось.

      – И здорово?

      – Порядочно. Но она меня сама застукала, когда я курил.

      – Все равно. Прости меня.

      – Ну СКАЧАТЬ