Могусюмка и Гурьяныч. Николай Задорнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ соседское, полюбовное. Избу ли строить, пашню ли убирать, враз соберем мир. Кто сам не выйдет, батраков пошлет. А это какая помочь? – махнул рукой Иван.

      – Кабала! – сокрушался «водяной». – Да мне што! Я старик – все стерплю. Пусть-ка другие стерпят. Я не такое видал!.. У нас в заводе говорят: «Вот тебе и воля! Заместо барина на своего мужика батрачь». Барин-то на этакие проделки не пускался. И все грозит: мол, я вас кормлю, платы с вас за пользование заводской землей не беру и земли ваши, мол, не обмериваю. Век мне будете благодарны.

      – Видишь ты!..

      – Как же! Он, верно, с землей уж не теснит народ.

      – В Низовке и то, слыхать, про него сказывали: живет богато, полтораста сарафанов за старшей девкой приданого дает.

      – Верно слово, – подтвердил дед. – А какие сарафаны!.. Бабы-то уж видали, про это все говорят. Управляющий-то у него в кулаке. Он всем верховодит.

      Тарантас задребезжал по деревянному мостику через овражек. Въехали в поселок. Гуси, гогоча и хлопая крыльями, разбегались в стороны. Заводские собаки кидались с лаем под колеса: учуяли низовских коней.

      «Все меняется», – думал Захар.

      Он слыхал, что скоро на завод привезут машины. Когда-то здесь работала паровая машина, но недолго. Механик не мог ее исправить и уехал. Второй год шли слухи, что везут новые машины. Но поговаривали и о том, что хозяин, живший в Петербурге, хочет продать завод.

      – Сказывают, на Авзянском заводе кричные уже сломали, – заметил дед, как бы догадываясь о мыслях Захара.

      – Ну что ж, что сломали, – отвечал Захар. – Люди к паровому молоту пойдут.

      – Ну, спасибо, Захар Андреич, – сказал «водяной». – Прикажи остановиться.

      Тройка встала. Дед вылез, поблагодарил Булавина. Ямщик тронул коней.

      – Раб Христов, – показал он кнутом вслед деду, ковылявшему в переулок. – Видишь, он какой? Мне, говорит, все равно! Я, мол, все стерплю! Пусть-ка другие стерпят! На других надеется, что их скорей проймет, чем его. Вот так каждый и терпит. Народ-то и дуреет от таких терпелок. А кому надо, с этого руки греют…

      – Ты подкати-ка веселей, – перебил его Булавин.

      В этот миг, когда он подъезжал к своему дому, про разбой и безобразия Оголихина думать молодому купцу как-то не хотелось. Наоборот, думалось Захару, что все идет хорошо, все правильно, к пользе народа. Он полагал, что и своей торговлей делает он благодеяние для крестьян. Правда, разные слухи шли по заводу и про Захара. «Но кто не знает, – думал он, – что отец горбом все наживал. Нет, мои деньги не лихие!»

      Иван поднялся с облучка, натянул левой рукой вожжи, правой настегал коней.

      – Э-э-эй, пошли!..

      Тройка понеслась вскачь. Старик правил стоя.

      Выехал на Широкую. Улица эта действительно была широкая и прямая. Стали попадаться бабы в синих кубовых сарафанах[24]. На плечах у них коромысла с обручными деревянными ведрами.

      По правую сторону на красном порядке высился пятистенный дом Захара.

      Иван еще раз СКАЧАТЬ