Неодинокий Попсуев. Виорэль Михайлович Ломов

Чтение книги онлайн.

      – Да, а что? Плохо?

      – Напротив, уютно.

      – Какие ваши годы? – Несмеяна заметила его взгляд, скользнувший по обстановке. – И у вас будет свой угол. Квартиру пока не дали?

      Попсуев дернулся от вопроса, но, похоже, Несмеяна спросила просто так, лишь бы что-то спросить. А это еще хуже, чем подкалывать!

      – Читаете? – Сергей взял в руки книжечку. – О, Хименес? – Он процитировал: – Острая, жгучая, злая тоска по всему, что есть.

      – Бескрайняя… Бескрайняя, жгучая, злая, – поправила его Несмеяна. – Острая, на перец похоже. К кулинарии ближе проза.

      – А вы что же, любите Хименеса?

      – А что, нельзя?

      «Девушки становятся женщинами не когда лишаются невинности, а когда перестают читать стихи. Или наоборот, когда начинают? В любом случае, поэзия и женщина – единая плоть, бескрайняя, жгучая, злая».

      Вспомнился дождливый воскресный день, когда Закиров затащил его на пару часов к Несмеяне на дачу. Облепиха под сыплющим дождем с черным, корявым, причудливо по-восточному изогнутым стволом и мелко-кудрявой светло-зеленой кроной вызвала в душе такой же поэтический образ, как сосна или пальма Лермонтова. Раздвоенный ствол и струящиеся черные ветки, как артерии, вены и капилляры земного сердца жизни…

      – Вот читаю, и дождь уже не кажется таким скучным, – произнесла Несмеяна.

      – Утром я думал, что вечность это дождь. Нет, это стихи Хименеса.

      И снова молчание.

      – Я пошел? – сказал Попсуев.

      – Идите, – как начальник, произнесла Несмеяна.

      – А я только что вспомнил облепиху, что под вашим окном на даче.

      – Она красивая, правда? – на мгновение оживилась Несмеяна. – До свидания.

      Попсуев с шумом в висках, с шумом в груди, вышел. Казалось, шум шел по всему свету. «Что делать? – думал Сергей. – Почему я такой пень?»