Три часа утра. Ирина Минаева

Чтение книги онлайн.

      Все остальные в дискуссию по скользкому вопросу предпочли не вступать.

      Сладковский вскинул брови и высказал что-то насчёт «удивительной самонадеянности», которая в его устах прозвучала приблизительно как «беспримерное нахальство», и порекомендовал Лоре обратиться к словарю Хорнби.

      В перерыве она так и сделала и молча положила перед заполняющим журнал Сладковским карточку с выписанным значением английского слова «decade» – «десять лет».

      – Ну? – высокомерно сказал он, посмотрев.

      – По-английски – «десять лет», а не по-русски, – сказала Лора.

      – А я что говорил? – небрежно поинтересовался Сладковский.

      – А вы говорили – наоборот.

      – Ну, может быть, – процедил он с видом человека, которого отвлекают от дела по пустякам.

      – Значит, это в тексте была ошибка, – пробормотала Лора. – Нельзя там употреблять «decade»…

      – Значит, была! – снисходительно согласился Сладковский, закрыл журнал и вышел неторопливо из аудитории.

      Поляков сказал Лоре:

      – Ну, чего добилась? На экзамене он тебе эту «декаду» вспомнит – не обрадуешься!

      – Во-первых, – возразила Лора, – он не из таких, а во-вторых – что ему вспоминать? Я к нему прекрасно отношусь…

      Вообще, после этого случая она начала бы относиться к Сладковскому ещё лучше, если бы такое было возможно. В своей обычной роли супермена он был, конечно, хорош, но в образе человека, которому, как и всем, случается ошибаться, выглядел нисколько не хуже – наоборот, даже как-то ближе чуть-чуть стал.

      Лоре почему-то захотелось сделать ему что-нибудь приятное. В общежитии она вырвала листок из тетради по страноведению и, устроившись на «лежбище», попыталась своё неожиданное и необъяснимое желание оформить. Минут через сорок стишок на английском, посвящавшийся Сладковскому, был готов. Лара подумала и перевела его. По-русски он звучал не так эффектно, но столь же задушевно:

      18

      Когда вечером явился Рожнов и с ходу обратился к Стасеньке с вопросом «Молилась ли ты на ночь, моя радость?», она ничего не поняла и удивилась. Только когда он на неё набросился и вроде бы стал душить, Стасенька сообразила, что Вайнберг, очевидно, уже успел поделиться с ним впечатлениями от их встречи на трамвайной остановке. Пришлось обозвать СКАЧАТЬ