Наследник. Алексей Кулаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ появлялось ощущение, что у него своровали маленькую капельку силы. Незаметную и почти неощутимую, но это только когда такая капелька одна. А если их десяток, другой, третий? Все, что ему оставалось, – стянуть всю доступную силу в источник и держать ее там мертвой хваткой совсем недетской воли. И терпеть, уже привычно давя в себе частые приступы бешеной злобы, а также невероятно сильного желания как следует обложить бесцеремонных нянек хорошим трехэтажным (они ведь сейчас на третьем этаже дворца?) матом. Воистину молчание – золото, но мало кто знает, как трудно его добыть!..

      – А реснички-то какие длинные да пушистые! Ой лепо!..

      – Кожа нежная…

      – И волос густой да тяжелый, матушкин.

      Две служанки дружно шикнули на третью, вдобавок сделав очень выразительные глаза. Нашла, дурища, о чем говорить!.. Метнув тревожный взгляд на подопечного, Авдотья достала из специального кармашка на своем платье резной костяной гребень, плавно присела рядом с ним и с явным удовольствием принялась за дело. Пряди, отросшие за время болезни почти до середины лопаток, когда-то мягкие и темно-коричневого оттенка, они медленно, но верно превращались в жесткую гриву черных волос с явственным стальным отливом. Расчесать и привести в порядок такое богатство стоило немалого труда и терпения (особенно по причине отсутствия последнего у царевича), но вместе с тем доставляло ей немалое удовольствие. А в последнее время и вовсе к концу немудреной процедуры у нее на лице обязательно появлялся легкий румянец, и начинали едва заметно поблескивать глаза – словно после кубка сладкого фряжского[8] вина.

      – Ну здравствуй, Митя.

      Все три челядинки тут же согнулись в неглубоких поклонах, приветствуя бесшумно зашедшего в светлицу мужчину в кафтане царского окольничего. Как и у всех в Кремле, одежды его были темны и почти без украшений, подчеркивая тем самым траур по царице Анастасии, но взгляд нес в себе скорее властный холод, чем печаль по родной сестре.

      «А вот и дядюшка пожаловал, Никита Романович Захарьин-Юрьев. Годика два бы тебя еще не видать, совсем не огорчился бы!»

      В памяти отчетливой занозой сидела доставшаяся по наследству легкая неприязнь. Очень уж любил дядя при любом удобном случае ласково и по-родственному потрепать племянника за пухлую щечку, что не доставляло последнему ну абсолютно никакого удовольствия.

      – Притомился, поди, с дороги-то?

      Каких-либо неприятностей со стороны родни или там возможных разоблачений он, все хорошенько обдумав и взвесив, не боялся. К постели малыш был прикован больше чем на полгода (восемь месяцев, если уж быть совсем точным) и особого наплыва посетителей, как ни старался, так и не припомнил. Затем было «чудесное» исцеление, до которого царевича Дмитрия успели соборовать[9], а потом и обмыть. Перед тем как заботливо переложить бездыханное тело в кипарисовую домовинуСКАЧАТЬ