Музей моих тайн. Кейт Аткинсон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ воды «Киа-Ора», а нам – печенье из аррорутовой муки и кофе «Кэмп», который она кипятит в кастрюльке со стерилизованным молоком из консервной банки. Банти чувствует, что ее сейчас стошнит. Ей кажется, что у нее на коже остался запах мясной лавки – опилок и тухлятины.

      – Ну как, мама, у тебя все хорошо? – спрашивает Банти, не ожидая ответа.

      Нелл маленькая и какая-то плоская, словно двумерная. В качестве родни она не очень впечатляет.

      Банти замечает муху, которая нацелилась на аррорутовое печенье. Она хватает мухобойку, которая у Нелл всегда наготове, и ловко изничтожает муху. Долю секунды назад муха была жива и здорова, а теперь ее нет. Меня вчера не было на свете, а сегодня я существую. Жизнь – удивительная штука, правда?

      Нелл уже устала от Банти и беспокойно ерзает в глубинах кресла, ожидая, когда мы наконец уйдем и она сможет спокойно послушать радио. Банти чувствует прилив тошноты (из-за моего прибытия в этот мир), а Джиллиан выпила «Киа-Ора» и намерена отомстить миру. Она играет с бабушкиной шкатулкой, где лежат пуговицы, выбирает себе одну – розовую, стеклянную, в форме цветка (см. Сноску (i)) – и осторожно, обдуманно глотает. Это самая близкая замена конфеты, обещанной ей в Музейных садах нашей забывчивой матерью, – ничего другого Джиллиан не получит.

* * *

      – Чертов попугай! – Джордж держит на весу клюнутый палец.

      Банти равнодушно издает сочувственные звуки. (Как уже отмечалось, сострадание к чужой боли нельзя назвать ее сильной стороной.) Она по локти утопает в смеси муки с нутряным салом, и ее опять тошнит. Она с отвращением смотрит на Джорджа, который хватает булочку с «волшебной глазурью» (мы убили полдня после обеда на то, чтобы их испечь) и глотает в один прием, даже не разглядев.

      Вторая половина дня оказывается разочарованием. Мы снова пошли по магазинам, но купили только шерсть какого-то навозного цвета – в лавке у робкой старухи, по сравнению с которой Уолтерова театральная манера торговли заиграла гораздо более приятными красками. Я надеялась, что мы, может быть, зайдем в цветочную лавку и отпразднуем мое прибытие цветами, парой гирлянд, букетом радости и роз, но не тут-то было. Я все время забываю, что обо мне еще никто не знает.

      Мы зашли за Патрицией в школу, но это тоже оказалось не очень интересно.

      – Что вы сегодня делали?

      – Ничего. – Патриция пожимает плечами.

      – А чем вас кормили на обед?

      – Не помню. – Снова то же движение.

      – А ты играла с какими-нибудь девочками?

      – Нет.

      – Патриция, что ты все время жмешь плечами!

* * *

      Банти рубит ножом почку, покрытую кровавой блестящей коркой. Мысль о тестикулах не идет у нее из головы. Банти ненавидит готовить – это слишком похоже на вежливость или услуги другим людям. Вот опять… «Я всю жизнь провожу на кухне, я рабыня домашнего очага… прикована к плите… вся эта еда, день ото дня, и что дальше? Ее съедают, вот что! И даже спасибо не скажут!» Иногда, стоя у плиты, Банти ощущает страшное СКАЧАТЬ