Александр Суворов. Сергей Тимофеевич Григорьев

Чтение книги онлайн.

      Александр резво вскочил на ноги. Припрыгивая, он пустился вслед за отцом.

      На дворе поднялся радостный лай собак. Егеря седлали коней. Затрубил рог. Суворов с сыном уехал в поле.

      Авдотья Федосеевна написала подруге своей, Прасковье Тимофеевне Головиной, записку, что завтра к ней прибудет с сыном, и, послав верхового, успокоилась совсем.

      Василий Иванович и Александр вернулись домой в сумерках «с полем» – затравили на озимых двух русаков. За столом Василий Иванович выпил водки и предложил сыну:

      – Ну-ка, Александр, выпей первую солдатскую чарку.

      Александр не решился.

      – Пей, если батюшка приказывает, – поощрила его с насмешкой мать. – Он тебя всей солдатской науке наставит.

      Александр отпил глоток из отцовской чарки, поперхнулся и как бы нечаянно пролил остаток водки. Отдуваясь, он высунул обожженный язык и принялся вытирать его краем скатерти.

      Отец рассмеялся.

      Утром Авдотья Федосеевна нарядилась в свое зеленое платье. Александра одели в нарядный кафтанчик с золотыми пуговицами и белые панталоны.

      Василий Иванович распорядился лошадьми. К крыльцу подали возок с лубяным верхом, запряженный тройкой. Авдотья Федосеевна, в салопе[36] и теплом чепце, с помощью Мироныча и сенной девушки долго устраивалась в повозке так, чтобы не помять своего роброна[37].

      Потом Александр живо забрался в возок и уселся там бочком, стараясь не помять платье матери.

      – Трогай! – крикнул Василий Иванович с крыльца.

      Тройка подхватила, и возок выкатился за ворота.

      Печальные осенние поля лежали вокруг да колкое жнивье, на котором паслась скотина. Облетевшая листва деревьев местами устилала дорогу богряно-желтым ковром.

      Хотя Головины и считались Суворовым роднёй, Александра туда везли впервые. Он и радовался, и боялся – чего, сам не знал, – и торопил время. В одном месте дорогу тройке перебежала тощая, одичавшая за лето кошка. Она мяукала – вспомнив, должно быть, теплую печку – и страдала по легкомысленно покинутому дому.

      – Кошка! Уж не лучше ли вернуться? – пробормотала Авдотья Федосеевна.

      Александр понял, что мать чего-то боится.

      – Кошка, матушка, не заяц! – попробовал Александр успокоить мать.

      Кучер, не оборачиваясь, подтвердил:

      – Кошка – к доброй встрече. Да ведь и то: бабьи приметы! Вот если попа встретишь, поворачивай оглобли. Это наверняка.

      Часа через два на вершине холма, над серым от зябкой осенней ряби прудом, завиднелась новая усадьба Головиных – высокий дворец с большими окнами, белыми колоннами и круглой беседкой над лепным фронтоном красной крыши. Кое-где еще виднелся неубранный строительный мусор: битый кирпич, бревна, доски. Зияли известковые ямы. Торчали стойки СКАЧАТЬ