При свете Жуковского. Очерки истории русской литературы. Андрей Немзер

Чтение книги онлайн.

      Бродит, ищет, речь заводит

      С тем, с другим – все проку нет!

      Тот глазами чуть поводит,

      Тот сквозь сон кивнет ответ.

      Вот, оставив братьев спящих,

      Вы ведете в тьме ночной,

      Не смыкая вежд горящих,

      Думу долгую с собой.

      И надумались, и снова

      Мысли бурные кипят:

      Будите того, другого, —

      Все кивают и молчат!

      Вы волнуетесь, горите,

      В сердце горечь, в слухе звон, —

      А кругом-то, поглядите,

      Как отраден мирный сон!

      Жаль мне вас, людей бессонных:

      Уж не лучше ли заснуть

      И от дум неугомонных,

      Хоть на время отдохнуть?

      Избавиться от неугомонных дум Хомяков, кажется, не мог никогда.

      Роза вместо перстня

      Дмитрий Владимирович Веневитинов

      (1805–1827)

      Имя Веневитинова помнится ныне куда лучше, чем полсотни стихотворений, вышедших из-под пера поэта, который прожил всего двадцать один год. Помнится не столько благодаря устойчивой, но все же поистершейся легенде (о ней речь впереди), сколько по шутливым стихам Мандельштама. Мандельштам просил (повелевал) дать Веневитинову розу, а вовсе не таинственный перстень, тем самым строго оспаривая наказ старшего собрата.

      И еще:

      Перстень, якобы извлеченный из-под развалин Геркуланума, обращенного в прах роковым извержением Везувия, Веневитинову подарила Северная Коринна – княгиня Зинаида Волконская, в которую поэт был безнадежно влюблен. Веневитинов уезжал в Петербург – то ли спасаясь от вполне закономерной, но от того не менее пламенной страсти (блестящая замужняя аристократка, владычица светско-интеллектуальной Москвы, тысячеискусница, пленявшая волшебным пением, свободой суждений и дилетантской ученостью, была старше своего вздыхателя на пятнадцать лет), то ли мечтая обрести широкое поприще для будущих пиитических и гражданских свершений.