Новые Глаговки. Владимир Авдошин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ разговоры – о том, например, как большая свиноматка летом любит нежиться в большой-пребольшой луже. И как ей там хорошо, приятно, и что обмыть ее после такой лужи – совершенно невозможно.

      Как это так? По улице ходит совершенно грязная свинья и ее невозможно вымыть? Все в поле? Такого не может быть!

      Рассказ тети Нины о корове

      – Постарела корова, не покрывается и молока не дает. Надо бы её зарезать, пригласить умельца, – сказала моя мама. – Её Поля звали, по-деревенски – Полюха. Но сил у мамы на это не было, чтобы дома такое убийство допустить. И взяла она веревку, повязала на шею своей буренке и повела в приемный пункт на Подсоле. Сначала через Лаптевскую гать, потом через железнодорожный переезд на Ленинградское шоссе, да там с бочка до самого Подсола шла, то на церковь крестясь, хотя и без креста церковь была по тем временам, то сдерживая слезы, сама не своя.

      – Мошницы – где тут? – остановил её шофер.

      Тут она заревела белугой и до самого приемного пункта не могла остановиться. Так и сдала, и деньги получила, ревя. А там люди привычные к таким крестьянским драмам. Молчали да подписывали бумаги. Сдала она её и веревку выбросила в канаву, и долго шла, ничего не понимая и не видя никого. И всё ей казалось, что мир кончился.

      Что скажешь? Возвращаться – плачь-не плачь – надо. И придется опираться только на одно – на крестьянскую осмотрительность, которая, заранее предвидя это, вырастила молодую телочку. О ней придется теперь заботиться. Вовремя вырастили.

      Я тоже плакала, сидя в избе и всё вспоминала, как летом приводили корову доить, а у коровы из глаз текут слезы. А к ним мошка прилипает, и я тряпочкой её по глазницам тру. Жалко мне корову. А корова мне руку лижет, мол, так отблагодарить хочу. А язык шершавый-шершавый.

      Как раз в то время коров побросали по новым кабалистическим указам. Многие порезали своих, многие перестали держать, и трава, которая отродясь перед домом да по канавам не росла, теперь заполонила поляны да канавы.

      А раз я вызвалась корове пойло отнести, да не умела еще, десятилетняя. А ещё надо спуститься да подняться – везде изгороди, Фу, еле донесла. Поставила перед молодой коровой ведро, а та голову опустила – да и повалила набок. Всё и вылилось. Как мне, десятилетней, это было обидно. Расплакалась, побежала к матери.

      – Что случилось? – мать. – Нашла о чем плакать! Значит, не больно хотела пить корова, раз перевернула.

      Держать корову – держали, а молоко я никогда не пила, как ни уговаривали. Не могла – и всё. И за коровой ходила, и молоко на дачи носила, а сама не пила.

      Тут сравнительно недавно, лет десять назад, пожилая пара остановилась у дома, каждому лет по восемьдесят.

      – А где мама? – спрашивают.

      – А что такое?

      – А мы у вас молоко всё время брали.

      – Умерла мама, – скупо ответила Нина.

      – А вы та девочка Нина, которая нам молоко в бидончике носила?

      – А что такое?

      – Нет, ничего, просто мы навестить дачу идем и всё, что с ней было хорошего связано, вспоминаем.

      – Ну, СКАЧАТЬ