Комонс II. Игра по чужим правилам. Борис Батыршин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ битым кирпичом из приткнувшейся к стене клуба кучи. Ребята сбегали за дровами – где они их надыбали в этот поздний час, я спрашивать не стал. Не хочешь получить в ответ ложь – не интересуйся, чем не надо. Но подозреваю, не одна поленница в соседних дворах сегодня вечером немножечко похудела…

      Костёр пылает, языки пламени взлетают вровень с крышей сельского клуба – парни постарались. Коллектив уселся кружочком, кое-кто уже пытается протянуть к пышущему вулканически жаром огню прутики с нанизанными на них сосисками и ломтями хлеба, кто-то уже приготовил картошку. Рано, мальчики и девочки – вот подождите, пока прогорит до углей, и только тогда…

      По кругу пошла алюминиевая трёхлитровая ёмкость с пластиковой ручкой – «Термос комбайнёра Т-3 РЗЭП для холодной питьевой воды». Этот полезнейший в жаркие летние дни девайс я приобрёл у одного из аборигенов мехдвора по грабительской цене в три рубля. Польстился по старой памяти – когда-то у меня был такой, вещь совершенно неубиваемая, благодаря внутренней металлической колбе. Да и горячую воду держит прилично, хотя, конечно, хуже обычного, стеклянного.

      Только вот сейчас это чудо советской сельхозпрома наполнено отнюдь не водой, хотя и, безусловно, холодной…

      И-и-и – подать сюда гитару! Господа гусары гуляют!

      «В ночном саду под гроздью зреющего манго

      Максимильян танцует то, что станет танго.

      Тень возвращается подобьем бумеранга,

      температура, как под мышкой, тридцать шесть…»

      А подать сюда Карменситу! Уж она-то оценила бы… Хотя – найдутся и другие ценители – вон, как ухмыляется Витька Гинзбург, наш первый школьный диссидент. Несомненно, знает, чьи стихи сейчас звучат.

      Киваю в ответ. Витька с родителями уедут сразу после Миладки, в ноябре этого года. А пока…

      «Мелькает белая жилетная подкладка.

      Мулатка тает от любви, как шоколадка,

      в мужском объятии посапывая сладко.

      Где надо – гладко, где надо – шерсть…»

      А много ли слушателей вспомнит о «Максимилиане Габсбурге, называющем себя императором Мексики» и о его страшной судьбе? Да и плевать. Пусть мёртвые хоронят свих мертвецов… Эй, где там моя персональная мулатка, сиречь, Нинон?

      «А в тишине под сенью девственного леса

      Хуарец, действуя как двигатель прогресса,

      Забывшим начисто, как выглядят два песо,

      Пеонам новые винтовки выдает…»

      Затворы клацают; в расчерченной на клетки

      Хуарец ведомости делает отметки.

      И попугай весьма тропической расцветки

      Сидит на ветке и вот так поет…»

      Это всё в чистом виде понты голимые, самолюбование. А что? Имеем в кои-то веки право! Альтер эго на кураже, как и мы с Астом. Между прочим, вполне заслуженно – это ведь он провёл бой, я лишь подсказал пару мелочей, типа давешнего «жеста Морфиуса», да приглядывал, чтобы если что, мгновенно перехватить «управление».

      Но СКАЧАТЬ