Через тернии – к звездам. Исторические миниатюры. Валентин Пикуль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Киково-то? Еще бы не знать… у самой речки!

      – Верно, у речки, – обрадовался Петр.

      – А ваша изба, почитай, крайняя!

      И даже заплясал внизу Петр, крайне счастливый, что встретил в столице земляка:

      – Третья от околицы, барин… верно! Уж ты окажи милость, откедова ты все про меня знаешь-то?

      – Чудак! – отвечал Пушкин. – Был я с твоим барином на охоте недавно, уток славно стреляли…

      – Так, так, так, – закивал каменщик.

      – Ну, и дождь пошел. Гроза! Вот и зашли мы с ним в избу к старушке твоей…

      Даже с высоты было видно, как изменилось лицо Петра:

      – И ты, барин, выходит, старуху-то мою видел?

      – Видел, Петра. Разговаривал.

      – Ну и, выходит, что… жива она?

      Пушкин, опечалясь, поставил бокал на подоконник:

      – Жива. Да вот на тебя, Петра, она жаловалась.

      – Жалилась? Господи, да за што ж так?

      Пушкин сверху указал на громадную бутыль с вином:

      – Сам видишь небось. Ты винище здесь пьешь, а у матки твоей крыша совсем прохудилась. Чтоб тебе не выпить разок, а денег послать на деревню с оказией? Ведь стара она у тебя стала, Петра… совсем стара!

      Каменщик опустил плечи. Вышел из-под тени стены. Медленно побрел через весь двор – в подворотню. Его позвали – он отмахнулся…

      Пушкин соскочил с подоконника, но был он уже какой-то не такой, каким пришел сегодня к Демуту.

      Провел он ладонью по лицу, словно смахивая нечаянную тоску, и протянул Нащокину свой опустевший бокал:

      – Плесни мне, цыган! Если у вас осталось…

      А над Петербургом плавилась ужасная жара. Над манежами и плацами висла белая мучнистая пыль. Вдали пересыпалась копытная дробь кавалерии, без песен ехавшей на Марсово поле…

      И был самый разгар дня – дня 29 июня 1833 года.

      День обычный, каких много.

      Поэту осталось жить всего четыре года…

      Герой своего времени

      Этот человек легендарен – и в жизни, и в смерти.

      Декабрист – Бестужев, писатель – Марлинский.

      Сосланный в морозы Якутска, он был переведен в пекло Кавказа: в ту пору можно было слышать такие наивные суждения:

      – Бестужева-то декабриста оставили в Сибири на каторге, а писателя Марлинского послали ловить чеченскую пулю…

      Кавказ – обетованная земля для ссыльных и неудачников, для всех, кто не выносил однообразия и пустоты столичной жизни. Унтер-офицерский чин и солдатский “Георгий” поверх шинели – это уже завтрашний прапорщик. Декабристы искали на Кавказе спасение от солдатской лямки. А лямка была тяжела! Недаром же, когда декабрист Сергей Кривцов получил наконец чин прапорщика, он, седой человек, пустился в пляс. Правда, к нему тут же подошел осторожный князь Валериан Голицын (тоже декабрист) и шепнул на ухо:

      – Mon cher Кривцов, vous derogez а votre dignite de pendu. (Милый Кривцов, вы роняете ваш сан висельника.)

      Кавказ СКАЧАТЬ