Глобальный мир и геополитика. Культурно-цивилизационное измерение. Книга 2. И. Я. Левяш

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ когда Верховный Совет Украинской РСР принял Декларацию о государственном суверенитете. После распада СССР относительно Украины принципиальными в культурно-цивилизационном аспекте оказались семантически разные предлоги. Традиционное «на Украине» – символ зависимой территориальности и «плоской» бессубъектности – встречает энергичную отповедь сторонников ее современной суверенности, и они настаивают на большей органичности формулы «в Украине», вполне «самостийной» и сосредоточенной «в себе».

      Москва признала суверенитет Украины, и 31 мая 1997 г. Федеральное собрание ратифицировало Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Россией и Украиной. С точки зрения директора Института стран СНГ К. Затулина и по самозванию «русского националиста» А. Севастьянова, «произошло событие, непостижимое уму», и они провели параллель между «похабным миром» 1918 г. и «похабным договором», назвав его «обманом века» [НГ, 1999]. Но если Юпитер сердится, означает ли это, что он прав?

      Сотрудник Восточно-Европейского аналитического центра (Москва) А. Окара отмечал, что, поскольку «в подсознании украинской элиты еще сидит сформированный в течение столетий комплекс «младшего брата», на нее «легко влиять извне, ее несложно провоцировать на те или иные шаги. Последним и занимаются отдельные российские политики и «эксперты» по украинскому вопросу, рассматривающие Украину как a priori враждебное государство, как предателя неких общих геополитических интересов. Мало что так подпитывает украинский этнонационализм… и пронатовски ориентированных стратегов, как украинофобия российских политиков (в том числе их неуважительное отношение к украинскому языку и культуре)…Депутат Н. Лысенко в Госдуме демонстративно разорвал и потоптал украинский флаг… Наиболее влиятельным архитектором украинской политики можно считать некоторых российских политических деятелей – именно они фактически задают тон в российско-украинских отношениях» [НГ, 1999].

      Главное в том, что нет признания очевидного банкротства позднего СССР, который пренебрег необратимым процессом нарастания относительной самостоятельности и зрелости союзных республик, до конца – в фарисейском горбачевском варианте «15 + Центр» – пытался сохранить безнадежно устаревшую суперцентрализацию Системы и тем самым объективно поощрял активизацию центробежных тенденций, стремление к государственной «самостийности».

      С другой стороны, великий проект «советского народа как новой исторической общности людей» мог бы состояться, если бы Система не руководствовалась принципом, о котором под занавес перестройки говорил М. Горбачев. Его суть в том, что суверенитет любого государства есть производное от суверенитета государствообразующего народа, и суверенитет России есть производное от суверенитета русского народа. Это аргумент «похабный» даже с точки зрения евразийства, для которого государствообразующим народом в России были не только этнические русские, но и СКАЧАТЬ