Жизнь Клима Самгина. Максим Горький

Чтение книги онлайн.

      – Люба, нам – пора.

      – И мне тоже, – сказала Алина, вставая.

      Подошла к Лидии, молча крепко поцеловалась с нею и спросила Инокова:

      – Ну, что?

      – Ваша взяла – возмутительно хорошо! – ответил он, сильно встряхнув ее руку.

      Ушли. Луна светила в открытое окно. Лидия, подвинув к нему стул, села, положила локти на подоконник. Клим встал рядом. В синеватом сумраке четко вырезался профиль девушки, блестел ее темный глаз.

      – О любви она читает неподражаемо, – заговорила Лидия, – но я думаю, что она только мечтает, а не чувствует. Макаров тоже говорит о любви празднично и тоже… мимо. Чувствует – Лютов. Это удивительно интересный человек, но он какой-то обожженный, чего-то боится… Мне иногда жалко его.

      Говорила она – не глядя на Клима, тихо и как бы проверяя свои мысли. Выпрямилась, закинув руки за голову; острые груди ее высоко подняли легкую ткань блузы. Клим выжидающе молчал.

      – Как все это странно… Знаешь – в школе за мной ухаживали настойчивее и больше, чем за нею, а ведь я рядом с нею почти урод. И я очень обижалась – не за себя, а за ее красоту. Один… странный человек, Диомидов, непросто – Демидов, а – Диомидов, говорит, что Алина красива отталкивающе. Да, так и сказал. Но… он человек необыкновенный, его хорошо слушать, а верить ему трудно.

      Раньше чем Самгин успел сказать, что не понимает ее слов, Лидия спросила, заглянув под его очки:

      – А ты заметил, что, декламируя, она становится похожа на рыбу? Ладони держит, точно плавники.

      Клим согласился:

      – Да, поза деревянная.

      – От этого ее не могли отучить в школе. Ты думаешь – злословлю? Завидую? Нет, Клим, это не то! – продолжала она, вздохнув. – Я думаю, что есть красота, которая не возбуждает… грубых мыслей, – есть?

      – Конечно, – сказал Клим. – Ты странно говоришь. Почему красота должна возбуждать именно грубые?..

      – Да, да, – ты не возражай! Если б я была красива, я бы возбуждала именно грубые чувства…

      Сказав это решительно и торопливо, она тотчас спросила:

      – Как ты назвал писателя о слепых? Метерлинк? Достань мне эту книгу. Нет – как удивительно, что ты именно сегодня заговорил о самом главном!

      Голос ее прозвучал ласково, мягко и напомнил Климу полузабытые дни, когда она, маленькая, устав от игр, предлагала ему:

      «Пойдем, посидим».

      – Меня эти вопросы волнуют, – говорила она, глядя в небо. – На святках Дронов водил меня к Томилину; он в моде, Томилин. Его приглашают в интеллигентские дома, проповедовать. Но мне кажется, что он все на свете превращает в слова. Я была у него и еще раз, одна; он бросил меня, точно котенка в реку, в эти холодные слова, вот и все.

      Хотя она сказала это без жалобы, насмешливо, но Клим почувствовал себя тронутым. Захотелось говорить с нею простодушно, погладить ее СКАЧАТЬ