– Больше не будем на себе пахать, – говорили колхозники. – Молодец, председатель.
Работа кипела ключом, работали старые и малые. Надвигалась пора сенокоса. Готовили косы и грабли. Алексанко не вылезал из кузницы. Ремонтировал давно заброшенные телеги и колеса. Правда, кузнец он был ненастоящий, хотя любил похвалиться кузнечным ремеслом. Делал все грубо, с помощью Витьки. С ним они были неразлучные друзья. Возвращаясь с работы, Витька сначала заходил к Алексанко, а затем уже шел домой. Надо сказать, оба они были браконьеры. Ставили петли на лосей. Витька приносил с МТС проволоки, а Алексанко делал петли. Лоси им не попадались – или они неправильно делали петли, или не умели ставить. На охоту часто ходили вместе.
Алексанко с ружьем не расставался, но стрелять боялся. Ружье у него было куплено еще в 1930 году, одноствольное, переломка. Било оно хорошо. Если взглянуть в ствол, то он походил на дымогарную трубу. Ружье Алексанко никогда не чистил. Ложа ружья в нескольких местах была расколота, скреплена винтами и гвоздями.
Стрелял Алексанко только с приклада. Один раз выстрелил в зайца. Тот сидел, приподняв передние лапки, и крутил головой. Выстрел раздался, заяц, издав предсмертный крик, сделал прыжок и рухнул. Во время выстрела ружье переломилось. Дробь улетела в зайца, а патрон назад в Алексанко. Хорошо, что голова у него была за пнем и выдавался только верх шапки. Голова осталась невредима, пострадала немножко шапка. Витька ружье сносил в МТС и отремонтировал.
На тетеревов и рябчиков Алексанко ставил петли. Их у него было наставлено больше двух десятков. Поэтому каждое утро еще до восхода солнца он отправлялся на проверку петель, прихватывая иногда с собой Витьку, и приносил домой по одной-две птицы. Витька ходить ленился, просыпал. Если Алексанко попадались две-три птицы, то одну он приносил Витьке домой. Говорил:
– Можно бы еще парочку застрелить, да только зачем. На сегодня нам хватит, а завтра бог даст опять.
Воробья они с собой не брали, а если ненароком навяжется, не отказывали. Витька и Воробей работали вместе, но Витька его не любил. Отец Воробья, Саня Мироносицын, посадил перед самой войной отца Витьки. Всего посадил пять мужиков в возрасте от 55 до 62 лет. Самых коренных рабочих колхоза. Написал на них донос, что они недовольны советской властью, колхозом, имеют винтовки и пулемет и так далее.
Отец Витьки, Иван, участвовал при штурме Зимнего дворца. Воевал в Красной Армии с момента ее организации. Имел похвальные грамоты, за боевые заслуги был награжден именными часами. Не поверили ничему. Поверили доносу и упрятали.
Саня Мироносицын тогда посадил даже своего родного дядю, мужика СКАЧАТЬ