Война глазами ребенка. Евгений Яськов

Чтение книги онлайн.

      – Прощай, Алексей. Ты сделал все, что мог. Теперь наш черед. Будем держаться.

      Всхлипывая, но стараясь подражать деду, я проговорил:

      – Прощай, дядя Алексей. Мы тебя будем помнить.

      После этого прощального обряда дед спрыгнул в яму и, пододвинув тело к самому ее краю, быстро опустил его на дно. Потом, взяв оставшийся наверху лапник, накрыл им лицо дяди Алексея, руки и ноги, а сбоку положил его суковатую палку. Выбравшись наверх, он бросил в яму горсть земли. Я сделал то же самое. Потом, взяв лопату, начал засыпать ее.

      Очень скоро яма была засыпана, но песок еще оставался. Воткнув в него лопату, дед вытащил из-под сена зеленый брус и попросил пилу. Мы отпилили от него небольшую часть, длиной примерно в метр и сделали еще два надреза в оставшемся длинном куске. Затем дед выдолбил топором углубление в месте надрезов и вогнал туда более короткую часть бруса. Получился крест.

      – Ну, вот, внучок. Теперь будет все по-христиански.

      Он воткнул его в песок, в конце могилы, в ногах у дяди Алексея, а потом быстро набросал холмик. Со стороны казалось, что он всегда был на этом месте – с зеленым крестом, возвышавшимся над ним.

      – Ну, все, внучок. Мы свой долг выполнили. Думаю, что Алексей на нас в обиде не будет.

      Назад мы возвращались, усевшись на телегу. Солнце светило уже вовсю и навстречу нам неслись привычные звуки пробуждающегося поселка. Сначала мы молчали, но потом я спросил:

      – Дедушка, а кем был дядя Алексей?

      – Насчет чина не знаю, но по тому, как говорил, как держался, – навряд ли из рядовых.

      Потом, немного помолчав и что-то припомнив, добавил:

      – Должно быть, комиссар был: власть над людьми мог заиметь через слово, да и взгляд широкий имел. Это я в нем сразу определил.

      И здесь я не выдержал и задал вопрос, который давно вертелся у меня на языке:

      – А как же крест?

      – А-а-а, – протянул он. Потом пожевал немного губами и махнул рукой:

      – Да все одно – наш он, русский. Мы своих хоронили в Германскую под такими же крестами, только обструганными, белыми. Надо было бы и этот обстругать, да видишь, как все в спешке делалось. Даст Бог – обстругаем.

      Потом добавил к сказанному:

      – Да и крещеный он был. Как я, как твои отец и мать. Все мы одной веры – православные. Вот вы только… Да и вы, думаю, когда-нибудь воссоединитесь с нами.[2]

      После неожиданной смерти дяди Алексея и его тайных похорон дед как-то построжел, стал задумчив и менее говорлив. По-видимому, эта встреча и ее печальный конец привнесли в него что-то новое, приоткрыли какую-то сторону жизни, принять которую сразу, без мучительных размышлений он не мог. Однако вскоре другие заботы и дела отвлекли его от случившегося, да и меня тоже, хотя окончательно освободиться от ощущения потери человека, ставшего в одночасье близким нам, мы долго еще не могли.

      Зеленый крест над небольшим холмиком в сосоннике, СКАЧАТЬ