Путешествие Баурджеда. Иван Ефремов

Чтение книги онлайн.

      Джедефра говорил медленно, стараясь придать словам тяжесть и прочность бронзы.

      Он хочет быть продолжателем великого Джосера. Страна обеднела, постройка великой пирамиды отняла прежние богатства. Повсюду недовольство, и только страх, оставшийся после царствования Хуфу, еще сдерживает гнев знатных людей и голод бедняков. Нужно дать богатства знати и хлеб земледельцам. Но в сокровищнице бога мало золота, каналы и плотины попорчены, так как оставались долго без ухода и починки. Презренные негры страны Нуб, согнутые прежде в покорности, теперь осмелели настолько, что разрушили Дом Снофру – стену в пятьдесят тысяч локтей длиной, воздвигнутую на южных границах Та-Кем. Теперь эта сильная крепость южной границы больше не угрожает неграм: они добывают золото не для Та-Кем, а для себя, у самой стены.

      Чтобы найти дорогу истины, фараон хочет знать о других странах, окружающих Та-Кем, до самых пределов Великой Дуги. Какие сокровища можно добыть оттуда? Куда нужно послать верных и отважных людей? Если же, кроме жалких негров, на краю Великой Дуги обитают только духи… тогда нужно искать иные пути для поднятия могущества Та-Кем!

      Джедефра замолчал и вопросительно посмотрел на жреца. Тот выждал несколько минут и заговорил:

      – Одиннадцатая из сорока двух великих и тайных книг, называемых «Души Ра», содержит перечень всех местностей и учение о том, что они заключают в себе. Писец ее – сам Тот.[32] Но разве Великому Дому неизвестно завещание его предка Нетерхета-Джосера?

      Жрец заметил удивление, мелькнувшее в лице Джедефра, и быстро спросил:

      – Неужели верховный жрец Ра не сказал об этом?

      Джедефра поднялся, лицо его стало грозным:

      – Я хочу видеть завещание теперь же! Где скрыто оно? В его высоте?

      – Да, на этой плоской горе, против Белой Стены, – ответил жрец и заглянул в окно. – Ра вступает,[33] – продолжал он, – во время жатвы[34] ночь хороша для пути.

      Жрец опустил глаза и, отойдя в угол комнаты, безмолвно и бесстрастно уселся на ковре.

      По зову фараона молчаливые комнаты ожили.