Лучшее, чего у меня нет. Анастасия Хатиашвили

Чтение книги онлайн.

      – Кто, Заза? Кто?

      – Послушай и сам угадаешь. Это был художник…

      – Который превратил свою жизнь в цветы?..

      – Тьфу, Ток, не будь пошлым. И я не так банален, как ты думаешь. Бери выше.

      – Знаю я твои высоты…

      – Ладно, слушай историю, а в конце угадывай, о ком речь. Идет?

      – Ну давай, попробую, – сдался я и добавил. – Как будто у меня есть выбор.

      Я почти закончил лицо Зазы и перешел на его туловище в кресле.

      – Он выбрал в жизни путь скитальца, работал пастухом, торговцем, служащим железной дороги. Он был неучем и для многих просто неадекватом, даже психически нездоровым. Утверждал, что видит святых, которые рисуют его рукой. На его творчество и личность огромное влияние произвела встреча с Важа-Пшавела. А про него самого в грузинском кинематографе не снято ничего, кроме одной картины, одним из братьев Шенгелая. А это было еще в 1969 году. С тех пор ни один режиссер не захотел снять фильм про этого живописца, который после своей смерти прославил Грузию на весь мир.

      Повисла тишина. Я закончил рисовать и покрыл мольберт бордовой материей.

      – Ну и? – Заза выжидающе улыбался.

      Улыбался и я.

      – Во-первых, – начал я, – есть мнение, что его похоронили в общей могиле бедняков на Кукийском кладбище. Во-вторых, про него поле 69-го года сняли фильмы Лорткипанидзе и даже что-то там Параджанов. А, в-третьих, я уже его угадал. Это Нико Пиросмани.

      – Не Нико, а Никала. Наш Никала. – Заза вскочил с места, подбежал ко мне, взъерошил мне волосы и сказал:

      – Вот за это я тебя люблю, брат. Ты на моей волне, Ток. Мы на одной волне.

      Тот портрет долго висел в комнате Зазы сначала в Тбилиси, а потом перекочевал в дом его отца, в Имерети.