Падение титана, или Октябрьский конь. Колин Маккалоу

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ холмы, убегающие к далеким вершинам Кандавии, на небольшой городок Диррахий. Тихий пейзаж. Мирный. Даже бесконечные мили грозных фортификаций, ощетинившихся башнями и повторяющихся по другую сторону ничейной земли, стали частью ландшафта, словно они всегда были тут. Немые свидетельства титанической работы обеих сторон во время осады, длившейся месяцы, пока в одну ночь Цезарь вдруг не исчез, позволив Помпею возомнить себя победителем.

      Катон стоял на вершине Пéтры и смотрел в сторону юга. Там, в ста милях отсюда, на острове Коркира, находился Гней Помпей, его огромная морская база, сотни кораблей, тысячи моряков, гребцов и солдат. Странно, но у старшего сына Помпея Магна открылся талант флотоводца.

      Ветер трепал кожаные полосы его юбки и рукавов, развевал длинные седеющие рыжеватые волосы, прижимал бороду к груди. Прошло полтора года с тех пор, как он покинул Италию, и все это время он не брился и не стригся. Катон был в трауре по уничтоженным традициям предков, mos maiorum, по которым Рим всегда жил и должен был жить вечно. Но вот уже в течение ста лет mos maiorum упорно подрывают всякие политические демагоги и военачальники, и Гай Юлий Цезарь – худший из них.

      «Как я ненавижу Цезаря! Я ненавидел его еще до того, как достаточно повзрослел, чтобы войти в сенат. За вид, за манеры, за красоту, за изумительное красноречие, за блестящую способность к законотворчеству, за обыкновение наставлять рога своим политическим оппонентам, за беспрецедентный военный талант, за абсолютное презрение к mos maiorum и, наконец, за неоспоримую знатность. Как мы воевали с ним на Форуме и в сенате, мы, назвавшие себя boni – добрыми людьми, патриотами Рима! Катул, Агенобарб, Метелл Сципион, Бибул и я. Катул теперь мертв, Бибул мертв. Где Агенобарб и этот монументальный идиот Метелл Сципион? Неужели я – единственный выживший boni?»

      Вдруг пошел дождь, что не было редкостью в этих местах, и Катон возвратился в резиденцию командующего, где теперь находились только Статилл и Афинодор Кордилион. Два человека, которых он всегда был рад видеть.

      Статилл и Афинодор Кордилион были парой его домашних философов так много лет, что никто и вспомнить не мог, сколько именно. Он кормил их и платил им за то, что они составляли ему компанию. Только настоящий стоик мог вынести гостеприимство Катона дольше одного-двух дней, ибо этот правнук бессмертного Катона Цензора гордился простотой своих вкусов. Окружающие стали называть его скрягой, но это нисколько не расстраивало Катона. Он был невосприимчив как к критике, так и к похвалам. Но не меньше, чем стоицизму, Катон был привержен вину. Хотя вино, которое он распивал со своими философами, было дешевым и невкусным, зато запас его был огромным. Катон без тени смущения заявлял, что если раб, стоящий меньше пяти тысяч сестерциев, делает столько же, сколько раб, стоящий в пятьдесят раз дороже, то зачем переплачивать? А еще он не терпел в доме женщин.

      Поскольку все римляне, даже неимущие, любили удобства, странная приверженность аскетизму выделяла Катона из общего ряда. Многие им восхищались. Это качество вместе с его поразительной СКАЧАТЬ