Заетойщина. Александр Етоев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Етой как всегда встал не с той,

      ну а толку-то – та ли, не та ли?

      Вытер лоб, сунул ноги в сандали,

      постучал об кулак головой.

      Посмотрел на кота на кастрата,

      Энди Уо́рхола, дегенерата,

      чей портрет на обоях висел –

      высох, выгорел и обрусел.

      Выпил водки, вчерашней, остывшей,

      из бутылки, забытой, но бывшей,

      потянулся, зевнул, почесался,

      клоп ленивый в лодыжку всосался.

      Хлоп! – ударил: «Распо́лзался, тать!»

      И в кровать завалился опять.

      В чём мораль этой притчи простой?

      Да всё в том же: Етой встал не с той.

      * * *

      Если правую наречь левою,

      если левую наречь правою,

      можно вспомнить сказку старую, древнюю,

      ту, где ложь всегда венчается правдою –

      а венец-то был из терна колючего,

      из болотного хвоща из вонючего.

      Дед Етой, который встал, весь искрюченный,

      измочаленный, спитой, хнёй навьюченный,

      вставши медленно, он правую левою

      не нарёк и свой носок продырявленный

      опустил вместе с ногой на пол плиточный,

      как на крашеный на гроб на повапленный,

      где внутри был морок паточный, пыточный,

      тьмою тварною, библейскою явленный.

      Он сказал: не изъязвлю ни полпятки я,

      ни ступни, ни полступни, ни мизинца я.

      Хоть потоп, хоть холокост, хоть распятие,

      хоть какая, мать её, диспозиция.

      Хоть сродни меня с красой-королевою,

      хоть пихни меня в разборку кровавую,

      не смогу наречь я правую левою,

      не смогу наречь я левую правою.

      * * *

      «Икар и раки, раки и Икар…»

      Дремало море в голубом тумане,

      дремал Дедал, похрапывал, икал,

      топил тоску зелёную в стакане.

      «Икар и раки, раки и Икар…»

      Что, Дед Етой, задумался? Не стоит.

      Трясёт Дедал античной бородой,

      и если кто сегодня встал не с той,

      так это никого не беспокоит.

      * * *

      Лишённый разума, как мотылёк простой,

      как рак-отшельник в вузовской столовой,

      лежит на пляже мёртвый Дед Етой

      и думает, сопя, о жизни новой:

      что вот он встанет, с этой или с той –

      не всё ль равно? – дотянется до пива,

      и будет долго, трепетно, красиво

      вливать его себе в живот пустой.

      И думать, думать: «Надо бы мне, братцы,

      хоть на недельку замариноваться.

      А то скажи, чего я на пляжу

      в постылых белых тапочках лежу?»

      * * *

      Прозрачных крыльев чаячьих разлёт

      над золотым СКАЧАТЬ