Мама кома. Андрей Агафонов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ надо, гопник? – презрительно спросил главарь.

      – Да просто услышал родную речь. Я только из Германии вернулся.

      – Не пиздишь? – прищуренные глаза главаря чуть расширились.

      – Бля буду. ГСВГ, слыхал?

      – Слы…

      Саша сделал рывок и легко опрокинул на компанию стол. Кучерявый, уклоняясь, покачнулся на стуле вбок, но тяжелый кулак догнал его, и кучерявый зарылся носом в палас. Саша вытащил из обломков и объедков главного, схватил двумя короткими пальцами бритву у него на шее и приставил к подбородку:

      – Слышь ты, фюрер сраный, мне поебать, кто у тебя папа, чтоб я тебя не видел здесь больше, понял меня? Замочу, на хуй, сука! Понял, бля?!

      Фюрер, стараясь не дергать челюстью, кивнул.

      – Убью – на – хуй, – повторил Саша. Медленно и отчетливо.

      Возвращаясь за столик к Даниле, посмотрел на сцену, сжал руки в замок:

      – Маэстро, ваш выход!

      Кавказцы, цокая и поднимая руки, выразили горячее одобрение поступку Александра.

      – Ну ты молоток, – восхитился и Данила с оттенком презрения, – навел порядок. Может, тебе в милицию пойти?

      – Может, и пойду! – Саша убрал рукой прилипшую ко лбу светлую прядь. Только испарина на лбу выдавала, что он несколько напряжен.

      – Для нашего гостя из демократической республики Германия звучит эта песня, – сказал в микрофон Сергей и пробежался пальцами по клавишам.

      Нарисованы актеры,

      Музыканты и танцоры,

      Отчего белее мела

      Их встревоженные лица?..

      Саша расплылся в улыбке, глядя на Данилу с чувством наивного превосходства. Будучи довольно неотесанным человеком, он не умел выражать свои чувства, потому так никогда и не признался Сергею, что был страстным поклонником «Рассвета» с двенадцати лет и даже когда-то учился петь «под Кузнецова», с хрипотцей.

      ***

      – Так давайте веселиться и кружиться в танце вместе… – напевал Данила, выйдя из кабака. До гостиницы было кварталов пять, он решил пройти через горсад. Тени решетчатых ворот качнулись перед ним, как будто приглашая внутрь. Фонари в саду не горели, мрачно громоздилась на фоне темно-синего неба церковь, переделанная в краеведческий музей. Облезлая собака пробежала, вихляясь, из тени в тень, не спуская с Данилы больных желтых глаз.

      Он лишний раз поразился пустоте этого города, причем пустота эта была злая, напряженная, готовая сожрать. Это не была идиллия, это не была утопия, это была черная дыра, тянущая в себя все со свистом, не оставляющая никому и ничему ни малейших шансов выжить.

      – Эй, длинный! – по аллее его догоняли трое мужиков. Данила оценил шансы и бросился бежать, мысленно ругая себя матом за беспечность. Троица вскинулась, застучала ногами по битому асфальту. Луна запрыгала над ними. Даниле оставалось метров двадцать до калитки, а там Маркса, машины ходят, свет фонарей, мама…

      Выступивший СКАЧАТЬ