был отказать себе в удовлетворении желания и ничего, что могло бы стать этому препятствием, в том числе – не испытывал даже тени каких-либо сомнений в себе, в своей способности привлечь любую понравившуюся ему женщину, завоевать ее так или эдак. Она была необычайно, редкостно красива, вызывала у него желание обладать ею и посреди промозглой скуки зимнего Кракова связь с нею, хороший роман с сюжетом и терниями, в конце которого ждал конечно же успех, очевидно были тем, что способно примирить с необходимостью оставаться и работать в этом чертовом городе, сколько там этому еще суждено продлиться. Был еще один момент – и оберштурмбаннфюрер подмечал и подчеркивал это в себе с интересом! Он в общем достаточно трезво и честно смотрел на себя. Да – он безусловно талантливый в своем деле человек, который делать дело умеет и доказал это вплоть до упоминания на устах фюрера. Он иногда ощущает в деле такой экстаз осуществляемой безо всяких преград воли, что чувствует себя чуть ли не Судьбой, вершителем судеб многих людей, чуть ли не римским кесарем, перед которым дрожат люди, обстоятельства и пространство. И чувствует это так сильно, что забывает, что в конечном итоге выполняет лишь чью-то волю и чьи-то приказы. Да, он – всего лишь на своем месте, не слишком большом пока месте… но делает он на этом месте то, что должен, и делает хорошо, и разве не воля его и таких, как он, в конечном итоге созидает замысленную Фюрером новую мировую реальность, воплощает волю и идеи Фюрера? Разве не благодаря его воле и действиям, подобным же усилиям многих, таких как он, воля и мечты, идеи и замыслы Фюрера становятся реальностью, вообще могут стать? Они делают дело, благодаря их воле, преданности долгу, кропотливому и самоотверженному труду, замыслы и воля этого великого человека, словно олицетворяющего собой нацию в ее побуждениях и мечтах, сам дух нации, становятся реальным, безоговорочно господствующим положением вещей. Так что он вовсе не чувствует себя просто «винтиком» в огромном механизме, безликим и бессмысленным муравьем в огромном муравейнике, полном многих миллионов таких же, одинаковых и исправно исполняющих свои роли существ, о нет! Он и подобные ему созидают, утверждают, несут на своих плечах величие фюрера и Германии, они – тело такого величия и их способность делать дело, несломимость их воли в движении к цели, их беззаветная верность и преданность долгу, это именно великий нравственный талант, высший из всех существующих талантов! Он – простой служака, но он далеко не чужд ни высоких мыслей и порывов, ни высоких слов, и когда он думает о том, как же нравственно велика на самом деле эта движущая им, ставшая его жизнью преданность долгу, как она – и в нем, и во многих тысячах немцев вокруг – вершит историю и меняет мир, он ощущает свою нерушимую значимость, чувствует себя пусть небольшим, но художником, воля которого создает однако не размалеванные куски тряпок, которые потом покрываются пылью в музеях, а настоящее и будущее, сам мир. Задвигать сотнями и тысячами людей, заставить их
СКАЧАТЬ
